В конце XVI в. Россия раздвинула свои пределы как на юге, так и на востоке. За Уральским хребтом русские утвердились не сразу. Ни Ермаку, ни посланным ему на помощь воеводам не удалось закрепиться в столице Сибирского ханства. Лишь при Борисе Годунове Москва смогла прочно утвердиться в Сибири[347].
Соперник Кучума Сеид-хан, воспользовавшись победами Ермака, захватил власть в Сибирском ханстве и продержался в Искере до 1587 г. Воевода Д. Чулков выстроил неподалеку от Искера укрепленный острог Тобольск[348]. Сеид-хан вскоре был пленен, а столица ханства окончательно запустела. Кучум пытался продолжать борьбу, но потерпел поражение и бежал в Барабинские степи. Чтобы прочно обосноваться в Сибири, русские выстроили в бассейне Оби и Иртыша множество укрепленных острожков. В глухих таежных местах возникли городки Березов, Обдорск, Сургут, Нарым, Тара. Летом 1598 г. становища Кучума подверглись окончательному разгрому. Воеводы, быстро продвинувшись в глубь Барабинских степей, внезапно напали на ханскую ставку. Согласно официальным заявлениям русского правительства, воеводы пленили множество мурз и побили до 10 тыс. татар[349]. Сибирское ханство перестало существовать и угрожать русским владениям.
Глава 9 Кабала и барщина
Значительную часть населения в новгородском поместье составляли помещичьи «люди», обрабатывавшие барскую пашню и служившие при барском дворе. Их связывали с феодалами различные формы зависимости. Личные архивы новгородских помещиков XVI в. не сохранились до наших дней, но их следы можно обнаружить в записных и кабальных книгах по Новгороду за 90-е годы XVI в. В связи с обязательной регистрацией «крепостей» на холопов и кабальных людей, проведенной властями в конце XVI в., новгородские помещики представили в съезжую избу все имевшиеся в их распоряжении документы, удостоверявшие их право на «людей», включая духовные, деловые и холопьи грамоты, служилые кабалы. Помещики, чьи предки водворились на новгородских землях при Иване III, зарегистрировали все свои «крепости», накопившиеся в их личных архивах в течение века. Тщательное сопоставление документов помещичьих архивов, отразившихся в поздних записных книгах, с последовательными описаниями земельных владений тех же помещиков в писцовых книгах позволяет реконструировать историю «двора» ряда новгородских феодалов с большой степенью точности и полноты.
Дворяне Новокрещеновы владели новгородским поместьем с конца XV до начала XVII в. Ранние документы из их «архива» восходят к 70—80-м годам XV в., поздние — к 90-м годам XVI в. Сохранились описания их поместий в писцовых и «отдельных» книгах. Все это позволяет проследить состав помещичьего «двора» на протяжении века. В 1472–1473 гг. Федор Новокрещенов составил духовную грамоту, на основании которой его наследники поделили дворню: «По приказу и по духовной мужа своего, Федора Новокшенаго, Огрофена Федорова, жена Новокшенова, да Федоровы дети Новокшенова по приказу отца своего, Федора, Олексей, да Иван, да Яков, да Григорий, да Борис поделили со своей матерью, с Огрофеною, людьми отца своего Федоровыми холопи и робами». Старший сын Федора, Иван Новокрещенов, получил поместье в Водской пятине и в 80—90-х годах XV в. осел на земле: выстроил себе «большой двор» в сельце Холуи и завел барскую пашню — около 48 десятин в трех полях. Старая дворня — несколько унаследованных от отца холопов и «роб» — не удовлетворяла помещика, и он набрал себе новую. В 1501 г. ему продался Д. Якушев: «…а взял на собе у него 2 рубля, а за те деньги дался в селцо Холуи на ключ, а по ключу в холопи». На протяжении трех десятилетий помещик сделал следующие приобретения: за 3 руб. купил «в полницу» Ф. Савелова, за 5 руб. — И. Андреева с женой, за 2 руб. — К. Бугарова, за 2 руб. — И. Савелова, за 2½ руб. — «робу» Арину с дочерью, за 3 руб. — А. Мануйлова, за 1½ руб. — «робу» Мавру, за 1 руб. — двух детей новгородца, Федотку и Обросимка, за 3 руб. — К. Лутьянова, за 2 руб. — второго ключника и, наконец, за 2 руб. — Б. Васюкова[350]. На протяжении 1488–1511 гг. помещик истратил на покупку холопов 16,5 новгородских рублей.