Некоторые места в книге прочитывал по нескольку раз (в эпоху 70-х годов такую литературу для детей не издавали, не переиздавали, не переводили, не печатали, а выходивших из-под печатного станка тиражей хватало только для крупных библиотек). Читал и радовался за героев книги нашедших своё место в капиталистическом мире. Тогда я чувствовал интерес (резонанс), но не понимал, что именно предписывает мне эта книга. Там было два возможных для меня направления деятельности: журналистика и производство.
Книга Сергея Вронского «Астрология в выборе профессии» была впервые издана в России в 1993 году и чуть позже мне попалась Астрология Нострадамуса. В этих астрологических учениях я получил подтверждение своих интуитивных догадок, кем я хотел стать и чем мне надлежало заниматься.
В пятом классе я уже научился проявлять фотоплёнку и печатать фотографии, везде таскал с собой фотоаппарат Смена 8М, с интересом рассматривал фотоиллюстрации в журналах. И стал подумывать о том, как стать газетчиком, можно везде побегать, всё посмотреть, всё узнать, всё сфотографировать, вот только надо ещё научиться сочинения писать и тогда на работу поступать.
Потом эта затея куда-то ушла под действием средств пропаганды того времени, было увлечение радиотехникой к которой меня ни кто не подпускал. В нашем районе не было специальных кружков, технических станций, если где-то, что-то было, то существовало в единственном экземпляре для очень ограниченного круга и это обязательно показывалось по всем четырём каналам тогдашнего телевидения. С фотографией было гораздо проще, всё можно было сделать, закрывшись в ванной комнате.
И вот детская мечта стать профессиональным фоторепортёром всплывает снова в 9-10-х классах. В то время я уже ежемесячно покупал журнал «Советское фото», а в школе вдвоём с товарищем делали фотогазету. Отец мне купил мой первый зеркальный фотоаппарат «Зенит ЕМ» с объективом «Гелиос 44М». С этого момента моё мастерство как фотографа стало шлифоваться и совершенствоваться почти что ежедневно. Качественный уровень неуклонно рос и позволял в глубине души надеяться на осуществление мечты профессионально бегать с фотоаппаратом по всему СССР. В то время горячих точек ещё не было, неторопливо ходящий человек с фотоаппаратом в руках не представлял интереса, как идеальная мишень для начинающего снайпера, которую в идеале шлёпнуть надо в объектив.
После окончания десятого класса я поступил в радиоаппаратостроительный техникум, отучившись год, был забран в армию, где служил связистом, вернулся, доучился, с фотоаппаратом не расставался. В начале 1987 года пришёл в фотоклуб «Прожектор» и под руководством Димы Шепелева стал осваивать азы профессионального мастерства. Тогда это был один из лучших фотоклубов Москвы объединяющий под своей крышей фотолюбителей снимающих в разных жанрах, работающих в разных отраслях «народного хозяйства» и не помышляющих о профессиональной фотожурналистике.
Среди всех нормальных один только я грезил о непрерывной бегатне с фотоаппаратом в руках по всем уголкам и весям нашей необъятной Родины, естественно за редакционный счёт. Московских журналистов принимали везде как гремучих змей, поэтому, боясь, что укусит, обеспечивали всем необходимым для работы. Для снимающего журналиста получить тогда в своё распоряжение УАЗик с водителем это всё равно, что сейчас получить вертолёт для съёмок города.
Те, кто заканчивал учебные заведения с дневной формой обучения во времена СССР наверно ещё помнят, что была обязательная 3-х летняя отработка по распределению. Куда воткнут, там и торчи.
Воткнулся я добровольно в НИИ Приборной Автоматики на с/м Авиамоторная, хотел продолжить своё образование по радиотехническому направлению, но история с дипломным проектом дала понять, что всё «копец, приехали»! Силы неведомые направляли меня в сторону фотографии. В НИИ я опять стал выпускать фотогазету, это было несколько стендов под стёкла, где размещались фотографии и машинописный текст.
Меня как-то спросили: А чем занималось НИИ, где ты работал? Я так же прямо ответил: Не знаю. – Так чем же ты занимался, если не знаешь? Фотографией – ответил я. Попытка «вражеского лазутчика» выведать «военную тайну» завершилась неудачей, разбившись о реалии советской эпохи.
Поработать по распределению «от звонка до звонка» моих сил хватило только на полгода. Тогда мне с Божьей помощью удалось совсем невероятное – уйти без отработки по собственному желанию. Тогда там работало много «дембелей» - это офицеры и генералы, вышедшие на пенсию, устраивались на подработку на оклады в 2-3 раза превышающие оклады молодёжи после учебных заведений. И грянуло сокращение – приказ половину «дембелей» выпроводить на заслуженный отдых: летом пахать на огороде, зимой поедать осенние заготовки. «Дембеля» повозмущались недолго и решили отпустить на все четыре стороны тех, кто сам того желает.
В середине Апреля мне отдали в отделе кадров мою трудовую книжку со штампиком «Свободен». Схватив её двумя руками, подальше спрятав, поскорее побежал прочь, пока там не передумали…
Я шёл по мосту вдоль Шоссе Энтузиастов, с верхней точки неспеша осмотрел территорию своего недавнего места работы. Бетонный забор, местами на нём колючая проволока, рассыпанные по территории корпуса, как лагерные бараки, несколько пятиэтажных школьных корпусов эпохи 50-х годов с высокими потолками и просторными классами, которые за несколько часов могли быть превращены в солдатские казармы. Всё как говорится с дальним прицелом «на случай войны».
На улице грело весеннее Солнце, снег почти сошёл, настроение слегка тоскливое, я ведь уходил в никуда, то ли удастся устроиться, то ли нет. Любая неопределённость всегда страшит и навивает грусть. Пока пешком прошелся до следующей станции метро, хандра прошла, появился азарт найти вакантное местечко. С этими своими соображениями я пришёл в редакцию заводской газеты, куда таскал свои фотоснимки и снимал для них по их заказу. Редакция их располагалась в отдельностоящем здании за территорией завода, что позволяло свободно проходить к ним с улицы.
Всё, говорю, уволился, готов прийти к вам на работу или ещё куда, где возьмут! В этой газете не было ставки фотокора, поэтому редактор мне честно сказала: «К себе не возьму, свободных ставок нет и не предвидится, но в Москве не только наш завод издаёт свою газету, а печатаются все они в одном месте, там же и доска объявлений для поиска работы». Этого я тогда не знал, но позже на ус намотал: у всего есть свой центр кристаллизации.
Ждать долго не пришлось, уже через две недели был первый телефонный звонок с предложением встретиться и познакомиться с моим творчеством, дальше появилось желание убедиться в том, что я умею фотографировать и качество съёмки будет соответствовать тому, что представлено в моём портфолио (тогда такого слова ещё не знали, а вся подборка картинок умещалась в папке из-под фотобумаги форматом 24х30см).
Пробное испытание было пройдено, меня приняли на работу в многотиражную газету станкостроительного завода «Красный Пролетарий» на зарплату в полтора раза превышающую мою по месту распределения. И работа по-душе и зарплата выше – резонанс с божественным предназначением! В том возрасте я был жуткий непоседа и ни чем другим просто не мог заниматься. Мне необходимо было движение, общение, беготня по всем уголкам и закоулкам. Хотелось всё увидеть и узнать, всё на фотоплёнку заснять и всем об увиденном рассказать языком фотографии и короткого эссе.
Если чувствуешь прилив сил, вдохновение, творческий подъём это и есть резонанс – тактовая частота твоего приёмника совпала с тактовой частотой божественного передатчика. Ты настроился на нужную частоту, на которой только для тебя будет идти передача «секретной информации». Твоё дело как можно дольше удерживать эту частоту и постараться принять всю «шифровку» от начала до конца, записать её, осознать и действовать в соответствии с «указаниями центра». И не забывать регулярно выходить на связь для получения новых данных.