Если бы эти ассоциации дополнялись образованием правительства, готового на полное сотрудничество, тогда стал бы возможен новый призыв к гражданскому патриотизму, к которому присоединились бы общественность и рабочие. Для достижения этой цели в августе 1915 года центристские партии Думы и Госсовет образовали так называемый «Прогрессивный блок», имевший большинство голосов в Думе и треть в Госсовете. «Прогрессивный блок» потребовал формирования «министерства общественного доверия» с включением членов Думы, опубликовал программу реформ, представлявшую собой манифест гражданского общества: полное равноправие крестьян, прекращение всей дискриминации по этническим и религиозным основаниям (включая меры по эмансипации евреев), амнистию политическим заключенным и узникам совести, гарантию прав рабочих, включая легализацию профсоюзов. Программа получила некоторую поддержку у отдельных министров, и какое-то время казалось, что «правительство общественного доверия» может быть сформировано.
Однако Николай II решил иначе и в сентябре приостановил работу Думы, уволил министров, поддерживавших «Прогрессивный блок», и объявил, что берет на себя командование армией. Таким образом, царь подменил современную гражданскую концепцию нации своей собственной, средневековой версией, согласно которой лично должен был вести войска к победе. Это очень характерно для его понимания монархии, но подобное решение для существующего порядка оказалось поистине катастрофичным.
Николай II не только упустил возможность укрепить гражданскую сторону правительства, но и ослабил собственное координационное влияние (необходимое самодержавной монархии), отправившись в Ставку, откуда трудно было поддерживать связь с министрами.
Дальше государственные дела шли все хуже. Николай часто менял состав правительства, частично по совету жены, вызвав серию перестановок, получивших известность как «министерская чехарда». Даже убежденные сторонники монархии начали приходить в отчаяние и поговаривать о возможности принудительного отречения от трона. Появились слухи, сопровождавшиеся намеками в газетах, что у Распутина связь с императрицей, или, еще хуже, что они вдвоем возглавляют придворную партию, пытающуюся вывести Россию из войны, заключив с Германией предательский сепаратный мир. В декабре 1916 года Распутин был убит небольшой группой заговорщиков, чьи политические взгляды объединялись только в одном: стремлении спасти монархию от монарха.
Тем временем «Земгор» расширил сферу своей ответственности, взявшись за организацию — помимо прочего — продовольственного снабжения. В 1916 году в речи перед земскими делегатами Львов заявил, что его организация представляет le pays reel,[15] при этом проявляя настоящую компетенцию и подлинный патриотизм, которого не хватает правительству. «Отечество в опасности… Режим не руководит государственным кораблем… И все же корабль твердо следует курсом, и работа на борту не прекратилась. Команда сохраняет порядок и самоконтроль. Мы не остановимся… У нас надежный рулевой — любовь к родине».
Существуют разногласия по поводу того, насколько эффективно в действительности добровольные организации помогали военной мобилизации, но как бы там ни было, политики, вовлеченные в их деятельность или участвовавшие в «Прогрессивном блоке», претендовали на монополию настоящего патриотизма и рассчитывали изолировать режим ввиду его пагубного влияния на военные усилия страны. На сессии Думы в ноябре 1916 года Милюков выдвинул ряд серьезных обвинений против правительства, сопровождая каждое вопросом: «Что это — глупость или измена?».