Мы не можем не остановиться на размышлениях Пальмера о наказаниях, посылаемых Богом за общественные грехи, как относительно того, на кого может падать такое наказание, так и в отношении того, что это наказание навлекает на себя, по его мнению, и Россия за ее отношение к Церкви. «Наказания за общественные преступления и грехи бывают общественные и личные. Общественное наказание падает на нацию, общество или класс, или чин, или на само учреждение, иногда скоро, иногда после долгого промежутка, поражая и будушие поколения. Это общественное наказание часто падает, по-видимому, на правителя и потомков, которые лично невинны, возможно, даже не сознают вину своих предшественников, как бы показывая различие между чисто личными и общественными актами и между личным и общественным вознаграждением и наказанием. Так в Англии вина тех Тюдоров, которые в XVI столетии восставали против Бога и Его Царства и вовлекли целую нацию своим тираническим насилием в схизму и ересь, была наказана столетием позже в королях другой фамилии, против которых тогда восстал народ, как раньше короли восстали против Бога; они были свертуты и изгнаны, и один из них даже обезглавлен через последующее развитие той же ереси, которую они сначала навязали народу... Также во Франции честолюбие и гордость, с которой Людовик XIV вел войну и наносил обиды Церкви, и безнравственность регента и Людовика XV были наказаны в ближайшем поколении ужасами атеистической и смертоносной революции, в которой были обезглавлены или умерщвлены с еще большими мучениями невинный и добродетельный Людовик XVI, его королева, его сестра и его сын».
Относительно России Пальмер говорит, что, «если мы подумаем только об общественных актах, то, так как все делалось в деле Никона во имя Царя, и не боярам, как классу (хотя на них лежит главная вина в преследовании Никона), а Царю была порабощена Церковь, то для короны и надо было ждать главных наказаний. «Если бы ты только боялся Бога, — сказал Никон Царю на суде после взрыва гнева на него, во время чтения некоторых мест из его конфиденциального письма к Патриарху Дионисию, — ты бы не поступил со мной так», а после
чтения его сказал: «Бог да будет тебе судьей». А в столовой палате дворца, когда Никон выходил с Собора, он встал посредине и, обернувшись к Царю, отряс прах от ног своих в третий раз (1-й в 1658 г., 2-й в 1664 г.) и сказал Царю: «Моя кровь и общий грех да будет на твоей голове». Об исполнении этих пророчеств Пальмер уже отмечал, говоря о судьбе детей Царя Алексея. Он видит исполнение и предсказаний Никона, сделанных им на суде, о разрушении Москвы, ибо это все исполнилось с уничтожением боярства, как класса, стрельцов, на Царствующей Династии, и на духовенстве, и на пожаре 1812 г., уничтожившем старую столицу, совершившую апостасию. Любопытны приводимые Папьмером внешние параллели о сорока годах, о которых говорил Никон для исполнения пророчества о гибели Иерусалима. С Собора 1660 г., когда Собор утвердил восхищение на себя духовной власти Царем, совершенное в 1658 г., до смерти последнего Патриарха Адриана в 1700 г., когда Царь уничтожил и внешнюю форму канонического примата и взял в свои руки всю церковную собственность, прошло также 40 лет; от смерти Патриарха Никона в 1681 году до создания духовного коллегиума в 1721 году также 40 лет. Но этого мало. Пальмер ждал (в 1870-е годы! — Сост.) дальнейшего исполнения пророчества. «Правительства, — говорит он, — которые однажды пошли на апостасию, нелегко идут обратно; они идут к разрушению»... Пальмер спрашивает: «Пойдет ли Россия к немецкому материализму и в конце концов утрате самого имени христианства... или произойдет Православная реакция?15 Хвост не может вести голову, а голова и хребет у России немецкие. Православная Церковь привязана к немецкому принципу светсткого верховенства, как хвост к хребту собаки. Хвост должен следовать за головой. Индивиды, хотя бы они сами, или их отцы, согрешили, могут покаяться, но история не знает примера нации, раз отступившей от более высокого религиозного положения к низшему, чтобы она восстановила сама себе своим собственным внутренним усилием покаяние... Но невероятное человеку возможно для Бога».
15
Попыткой «Православной реакции» были царствования Императоров Александра III и Николая II. — Сост.