По совету Ельцина, Бакатин пригласил меня обсудить это. Мы решили, что будет правильным, если я выступлю перед генералитетом КГБ с лекцией о демократии и рыночной экономике, и посмотрим результат.
Я был тогда руководителем и владельцем крупнейших в России компаний, бирж, торговых домов и банков. Не гнушался и политической деятельности. Был известным рыночным и демократическим радикалом.
Лекция прошла в главном зале в здании КГБ СССР. Это было в октябре-ноябре 1991 года, СССР формально оставалось существовать еще пару месяцев, хотя уже все государственные структуры СССР подчинялись Борису Ельцину, президенту России.
Бакатин проводил меня в актовый зал КГБ СССР, представил и ушел.
Такого количества постных рож я раньше не видел никогда. Вопросов почти не задавали, все было ясно. Я говорил о преимуществах демократии и рыночной экономики. Рассказывал генералам, как приятно владеть персональным компьютером, можно поиграть в популярный тогда Тетрис.
После лекции Вадим Бакатин спросил:
— Ну, как впечатление?
— Надо срочно разгонять, чем быстрее, тем лучше.
— А с ними-то что делать?
— Пусть работают. В системе безопасности, охраны и разведке одной только Российской биржи работают 200 человек. Рынок всех пристроит. Пусть в бизнес идут.
Надо сказать, что проникновение КГБ в структуры общества и государственного управления в СССР было тотальным. Оставалось таким же и в начале демократической эры в России.
Отделы кадров всех государственных предприятий возглавляли сотрудники КГБ.
Кадровое управление тогдашнего правительства состояло только из сотрудников КГБ. Иногда бывших. Но, как уже говорилось, бывших сотрудников КГБ не бывает. Все действующие. Как они сами себя называют, действующий резерв.
Не удивительно, что в составе нового демократического правительства Егора Гайдара оказалось несколько бывших сотрудников КГБ.
Меня попросил директор главного государственного телеканала Егор Владимирович Яковлев, назначенный Ельциным, поработать его консультантом, помочь разобраться в структуре телевидения. В основном речь шла о возможности акционирования канала. Общегосударственная собственность создавала огромную путаницу в правах собственности на телевидении. Просто понять, кто за что отвечает, и кто и что должен финансировать было практически невозможно. Начали разбираться сначала с Егором Яковлевым, а потом с Яковлевым Александром.
Пришлось заниматься и продолжающейся антидемократической пропагандой на телевидении. Оказалось, что телевидение жестко пронизано сотрудниками КГБ и их агентурной сетью — чекисты считали себя специалистами по пропаганде и в советское время контролировали телевидение, радио и печать. В школах КГБ второй, военной специальностью чекистов было «ведение пропаганды в рядах противника». Пропаганда была их любимым коньком.
Именно сейчас проявилось это желание контролировать все информационные потоки, все до одного. Правда, тот уровень пропаганды, который достигнут сегодня — безусловно новое качество. Недаром старая добрая советская пропаганда была трансформирована современными чекистами в инструмент ведения информационной войны, гибридной войны.
На телевидении тогда возникла странная ситуация. К власти пришла демократическая власть, но антидемократическая пропаганда на многих каналах радио, телевидения и в газетах продолжалась.
Некоторые подразделения советской информационной системы входили в структуру КГБ без различения границ. Доброе советское Иновещание, осуществлявшее радиовещание на заграницу, было в зоне полной ответственности КГБ. Отбор, проверка, прием на работу, карьерное продвижение — все было не во власти формального руководителя, а только в руках куратора от КГБ.
Иногда я слышу вопрос, какой процент советских журналистов, выезжавших за границу, сотрудничал с КГБ? Смешной вопрос. Все 100%, всегда.
Как оказалось, на телевидении не была даже демонтирована подслушивающая аппаратура. Яковлев сам мне показывал провода с микрофонами, которые он обрезал. Куда вели провода, не знал даже он.
Руководителями больших проектов, программ, были журналисты-международники. Как мне признался один из них, претендовавший в то время на ведение программы-разоблачения, 100% из них работали на спецслужбы. Различались лишь подразделения КГБ, ГРУ и других структур советских спецслужб — разведка, контрразведка, политическая полиция, военная разведка и контрразведка и прочее.
Доминировала тогда беспечная идея, что эта часть силовиков настолько умна, что поддержит демократические преобразования в России.