КГБ приложил руку и к Красным бригадам, и к Ирландскому сопротивлению, и ко многим другим террористическим образованиям, но любимым детищем КГБ всегда оставалось Палестинское движение сопротивления.
Ликвидация КГБ, раскрытие архивов КГБ, суд над КПСС, которые планировались Ельциным на первом, демократическом этапе его политической деятельности превратились быстро в благие намерения и уже в 1994 году Ельцин активно привлекал «профессионалов разведки и международной деятельности» в свой круг. Ближайший друг и охранник Бориса Ельцина Александр Коржаков с гордостью демонстрировал журналистам удостоверение сотрудника КГБ даже в самые «демократические» времена.
Ближайшим соратником Бориса Ельцина стал один из руководителей КГБ Евгений Примаков, отец теории и практики терроризма на Ближнем Востоке, друг Саддама Хусейна, Муаммара Каддафи, друг и учитель почти всех руководителей Палестинского движения сопротивления, которого Арафат нежно называл «Мой Учитель Раис».
Многое, очень многое в сегодняшнем мире было бы иным, если бы все грязные дела КГБ были публично расследованы и осуждены, а агентурные сети, созданные еще во времена СССР, не продолжали бы воспроизводиться новыми поколениями террористов и чекистов.
Повторюсь, главная информация, которую я привез директору ФБР в октябре 1999 года, содержала сведения об участии в подготовке терактов Бен Ладена и Аль-Каиды специалистов ГРУ и ФСБ. Возможно, именно эта часть сообщения, а не «торпедирование гражданскими самолетами небоскребов» показалась специалистам ФБР наиболее невероятной и невозможной.
В 1983 году меня пригласили на кафедру математики и вычислительной техники Московского института инженеров землеустройства. Я читал лекции по вычислительной технике и математическим методам. Меня предупредили, что в потоке будет большая группа палестинцев, которых готовят военные специалисты, но им нужна и гражданская специальность. Иногда они будут уезжать на военные сборы. Просили относиться благосклонно к их знаниям в моей области. Это означало, что оценки «неудовлетворительно» на экзаменах не допускались. Ни до, ни после у меня не было случая, чтобы прямо на лекции студент встал и стал бы объяснять своим палестинцам и русским студентам, что профессор еврей ничему хорошему научить их не может.
После немотивированного нападения России на Украину в 2014 году, захвата Крыма и части территории на Востоке Украины, гибели десятков тысяч украинцев, которых в России предыдущие 100 лет называли братским народом, в Украине родилась теория психо-физиологических особенностей русских, которые заставляют их быть агрессивными без повода и слишком жестокими.
Вероятно, это не так. Скорее, надо говорить об исторических корнях и процессах, которые превратили терроризм в составляющий элемент коммунистической идеологии и ментальности сторонников коммунизма. Корни терроризма действительно принадлежат истории революционного движения в России.
Во второй половине 19 века в Российской Империи образовалась партия «Народная Воля», которую возглавляли Софья Перовская и Андрей Желябов. Их называли народовольцами или народниками. Основная идея партии состояла в необходимости «идти в народ», чтобы пропагандировать там социалистические идеи.
Российские либералы в современном американском смысле не имели тогда сети университетов, проповедовавших социализм. Хождение народников в народ быстро потерпело фиаско. Необразованные крестьяне и рабочие с удовольствием передавали агитаторов полиции. Тогда и родилась концепция терроризма, как единственного инструмента, способствующего социальному прогрессу.
В России образовались десятки боевых организаций, подготавливающих и осуществлявших покушения на государственных чиновников и, в конце концов, на царя.
Вскоре в тюрьмах оказались сотни участников террористических организаций, которых тогдашнее общество называло политическими заключенными.
Зачаточное состояние сознания общества привело к тому, что после покушения на петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова, к которого террористка Вера Засулич произвела два выстрела прямо в его офисе, в 1878 году она была ОПРАВДАНА СУДОМ под восторженные крики либеральной общественности и демонстрации поддержки.
Даже в современной России именами известных террористов названы города, улицы и предприятия.
Традиции и практику эффективной террористической деятельности российские коммунисты использовали как до революции 1918 года, так и после нее. В бэкграунде практически каждого крупного политического деятеля большевистской России было участие в боевых террористических группах.