26
Однажды некий русский прибыл из Петербурга в Париж; соотечественница спрашивает у него: «Как чувствует себя государь? — Прекрасно. — А человек? Человека я не видел». Я постоянно твержу себе это словцо; русские согласны со мной, но никогда в этом не признаются.
(обратно)27
Набережные Невы — гранитные, купол собора Св. Исаака — медный, Зимний дворец и Александрийский столп выполнены из прекрасного камня, мрамора и гранита, статуя Петра I отлита из меди.
(обратно)28
Беседа повторена мною слово в слово.
(обратно)29
Спустя несколько дней после того, как было написано это письмо, в домашней жизни двора произошла сценка, позволяющая судить о манерах нынешних молодых английских модников; они ничем не лучше и не хуже самых невежливых любезников Парижа: их своеобразная изысканная грубость весьма далека от учтивости Букингемов, Лозенов и Ришелье. — Императрица пожелала задать бал в узком кругу для этого семейства, прежде чем оно покинет Петербург. Для начала она самолично приглашает отца, что так славно танцует на своей деревянной ноге. «Ваше Величество, — отвечает старый маркиз, — в Петербурге меня осыпали удовольствиями, но такое обилие их выше моих сил; надеюсь, Ваше Величество позволит мне сегодня вечером откланяться, а завтра с утра перебраться к себе на яхту и возвратиться в Англию; иначе я умру в России от веселья. — Что ж, отступаюсь от вас», — произносит императрица, удовлетворившись сим учтивым ответом, достойным эпохи, когда, должно быть, старый лорд впервые появился в свете; затем, оборотившись к сыновьям маркиза, которые хотели еще задержаться в Петербурге, она говорит старшему: «Я рассчитываю по крайней мере на вас». — «Ваше Величество, — отвечает тот, — как раз в этот день мы отправляемся охотиться на оленей». Императрица, что слывет гордячкой, не отчаивается и приступает к младшему брату со словами: «Вы-то уж, по крайней мере, останетесь со мною». Юноша, не найдя отговорки, не знает, что и сказать; в досаде он подзывает брата и спрашивает его в полный голос: «Так значит, отдуваться должен я?» Анекдот этот изрядно позабавил весь двор.
(обратно)30
Титул после замужества остался за ней.
(обратно)31
Не говорил ли я вам? здесь при дворе все проводят жизнь в генеральных репетициях. Ни один русский император, начиная с Петра Великого, никогда не забывал, что призван сам заниматься обучением своего народа; и все они страшатся, как бы им не выказали недостаточно почтения.
(обратно)32
Этого-то все и хотят.
(обратно)33
В Польше.
(обратно)34
По греческому обряду скульптуры в церквях запрещены.
(обратно)35
Упрек этот, обращенный к Петру I и ближайшим продолжателям его дела, служит дополнением к похвальному слову императору Николаю, который взялся остановить сей нескончаемый поток223.
(обратно)36
1 января в Петербурге и на празднестве в честь императрицы в Петергофе.
(обратно)37
См. «Испанию при Фердинанде VII».
(обратно)38
Автор не вычеркивает сию вспышку раздражения, дабы читатель сам оценил ее уместность. Дурное настроение, усилившееся из-за картины показного, невозможного слияния с народом, толкнуло его на бунт против лжи, тем более опасной, что и светлые умы оказались в ее власти.
(обратно)39
См. далее письмо тридцать первое, писанное в Ярославле.
(обратно)40
См. брошюру г. Толстого, озаглавленную «Взгляд на российское законода тельство», и т. д.
(обратно)41
Буквально: «увешать гирляндами» (прим. перев.).
(обратно)42
См. в конце книги «Краткий отчет о путешествии».
(обратно)43
Беседки, опирающиеся на колонны или пилястры.
(обратно)44
На следующий год эмсские воды вернули императрице здоровье.
(обратно)45
Английская хижина
(обратно)46
Думаю, я должен привести здесь отрывок из письма, что написала мне в нынешнем году одна женщина из числа моих друзей; рассказ ее ничего не добавит к тем деталям, о которых вы только что прочли, — разве только невероятная осторожность живописцаиностранца, который, оказавшись в парижском салоне, поведал о событии, случившемся в Петербурге тремя годами ранее, даст вам лучшее представление о подавлении умов в Ррссии, нежели мои слова. «Один итальянский живописец, что находился одновременно с вами в Санкт-Петербурге, живет теперь в Париже. Он, как и вы, рассказывал мне о катастрофе, в которой погибло около четырехсот человек. Говорил живописец шепотом. „Что ж, я знаю об этом, — отвечала я, — но отчего вы говорите шепотом?“ — „О! оттого что император запретил мне об этом рассказывать“. Я восхитилась подобным послушанием, не ведающим ни времени, ни расстояний. Но когда же вы, человек, не способный держать истину под спудом, напечатаете свои путевые заметки?»