Петербург, как всегда, заботился о том, чтобы не зайти в Центральной Азии слишком далеко и слишком быстро, опасаясь перенапрячь финансовые или военные возможности России или спровоцировать Британию на открытое противостояние. В то время позиция Британии была особенно важна, поскольку продолжавшиеся более трех с половиной лет переговоры между Британией и Россией, преследовавшие цель разрядки отношений в Центральной Азии, приближались к успешному завершению. Кроме того, Россия стояла на пороге отправки новой экспедиции против враждебно настроенного Хивинского ханства, для успеха которой имел существенное значение нейтралитет Британии. В результате заключение нового договора с Бухарой пришлось отложить до решения вопроса с Хивой.
Англо-русские переговоры, 1869–1873 гг
До 1869 года британский Кабинет министров не проявлял большой озабоченности продвижением русских войск и русского влияния в Центральной Азии. После неудачной попытки Британии в 1836–1841 годах навязать Афганистану вассальную зависимость Лондон перешел к политике невмешательства на территориях, расположенных за пределами долины Инда. Сэр Джон Лоуренс, вице-король Индии с 1864 года и ярый сторонник политики невмешательства, за время с 1864 по 1867 год несколько раз отказывал Худо-яру и Музаффару в их просьбах о помощи в борьбе против русских. Политика Лондона и Калькутты основывалась на том, что Афганистан должен оставаться независимым буферным государством, дружественным по отношению к Британии и удерживающим Россию на безопасном расстоянии от границ Индии. Однако после смерти в 1863 году эмира Дост Мухаммада его сыновья яростно стали бороться за наследство, что вскоре стало угрожать целостности Афганистана и вызвало вероятность русского вмешательства. В результате нараставшего паралича афганской государственной власти и продвижения России в направлении Амударьи в Лондоне завязалась борьба между сторонниками политики, проводимой Лоуренсом и министром по делам Индии сэром Стаффордом Норткотом, и сторонниками «перспективной политики» во главе с сэром Генри Роулинсоном и другими выдающимися ветеранами службы в Индии. В своей нашумевшей статье в «Квортерли ревью» за октябрь 1865 года Роулинсон утверждал, что, если возникнет необходимость защиты Индии от приближения русских, Британия должна иметь полную свободу действий для наступления на Кандагар и Герат в Афганистане. После восстановления в 1868 году Совета государственного секретаря по Индии, не собиравшегося в течение девяти лет, Роулинсон пошел дальше. В своем официальном меморандуме он открыто потребовал отказа от традиционной политики «мастерского бездействия» и установления над Афганистаном британского «квазипротектората».
Отчасти чтобы защитить политику правительства, Лоуренс в сентябре 1867 года предложил разделить Центральную Азию на английскую и русскую сферы влияния. Таким образом, Британия могла бы без опасений относиться к расширению влияния России в Бухаре и Коканде и даже приветствовать «цивилизационный эффект» такого влияния. Несмотря на то что Норткот отверг предложение Лоуренса, как бесполезное, а премьер-министр лорд Дерби сомневался, можно ли полагаться на какое-либо взаимопонимание с Россией, вице-король вернулся к своему предложению в ноябре 1868 года, после окончательной победы России над Бухарой и получения агрессивного меморандума Роулинсона, который Норткот переслал в Калькутту. 4 января 1869 года правительство Индии официально отвергло предложения Роулинсона, предпочтя им «некоторое ясное взаимопонимание» с Россией, с помощью которого последней «можно было дать понять в твердой, но вежливой форме, что ей не разрешат вмешиваться в дела Афганистана или какого-либо другого государства, граничащего с нами». Гладстон, первый министерский срок которого начался в декабре 1868 года, поддержал Лоуренса авторитетом британского правительства и утвердил его политику. Однако вместо того, чтобы настаивать на разделении Центральной Азии на сферы влияния, министр иностранных дел в правительстве Гладстона граф Кларендон в феврале 1869 года предложил русскому послу в Лондоне барону Ф.И. Бруннову определить «нейтральную территорию» между владениями России и Британии. Князь Горчаков поддержал эту идею (которая впервые была предложена британцам в 1844 году его предшественником графом Нессельроде) и предложил на роль такой «независимой зоны» Афганистан, заявив, что Россия рассматривает эту страну «как находящуюся полностью за пределами сферы, внутри которой России может потребоваться распространить свое влияние». Именно так Горчакову представлялась нейтральная зона за пределами русской сферы влияния.