Соответственно, в ограбленных странах или городах наступало оскудение в различных областях знания, прерывались культурные и технологические традиции. Так было в Древней Руси, из которой эмиссары Золотой Орды на протяжении двух столетий вывозили способных умельцев, что стало причиной упадка, например, строительного мастерства. Построенный русскими строителями в середине XV в. в Кремле Успенский собор в скором времени развалился, так как при строительстве были нарушены технологические нормы, и тогда великому князю Ивану III пришлось звать для строительства нового собора и крепостных стен мастеров из Италии.
Итак, Тимур ограбил (в самом широком смысле слова) все завоеванные им страны и народы, однако их дальнейшая судьба его нисколько не заботила (пусть побежденный плачет), зато Самарканд и еще несколько городов междуречья Аму-и Сырдарьи расцвели на глазах. Одно за другим воздвигались культовые сооружения – мечети, медресе, мавзолеи. Здания и другие строения сооружались из жженого кирпича и были отделаны декоративной плиткой.
Была восстановлена древняя цитадель Самарканда – Гек-Сарай (Голубой дворец), который использовался для хранения казны, а также как тюрьма. В цитадели размещались архивы, монетный двор, собрание редких и дорогих предметов, арсенал, а также личное имущество Тимура. Весь Самарканд был полностью реконструирован.
К концу жизни Тимура его империя, основанная на развалинах, костях и страхе, простиралась от Кашмира до Средиземного моря и от Аральского моря до Персидского залива. Он еще намеревался завоевать Китай, но не успел – «император века», «завоеватель мира», «хозяин Корана», «властитель благоприятных созвездий» (все эти титулы Тимуру присвоило льстивое и верноподданническое окружение) 18 февраля 1405 г. скончался в заснеженной и морозной степи в начале похода в Китай.
«Войны и завоевания Тимура, – писал в 1990 г. известный узбекский историк Г.А. Хидоятов, – нанесли огромный ущерб развитию завоеванных стран и надолго оставили недобрую память. Его правление отрицательно сказалось и на развитии производительных сил Средней Азии, так как все материальные и трудовые ресурсы были сосредоточены на войнах да на строительстве дворцов и гробниц. Он укрепил также позиции феодализма и его духовного покровителя – ислама, уничтожив возможность какого-либо альтернативного пути развития. Со времен Тимура в Средней Азии на долгие века установилось владычество объединенной тирании восточного деспотизма и мусульманского мракобесия, которое обрекло народы этой цветущей страны на длительный застой, реакцию и упадок производительных сил»[26].
Справедливость этого заключения до недавней поры казалась бесспорной. История долго переваривает события минувшего, изучает факты, обнаруживает новые, сопоставляет суждения, взвешивает все за и против, находит и меняет углы зрения, учитывает конъюнктуру. Чем больше проходит времени, тем больше шансов на объективность окончательного исторического вывода.
С момента кончины Ужасного хромца (Тимур-ленк, то есть хромой Тимур, его раннее прозвище) минуло шесть столетий – достаточный срок, чтобы составить суждение об исторической личности.
Существует, кстати, веское свидетельство справедливости приведенного выше мнения: ни один из прославленных поэтов Востока за все прошедшие 600 лет никогда не вспомнил Тимура Завоевателя добрым словом и не посвятил ему ни строчки своих стихов, ни один из ученых или поэтов Средней Азии никогда не пытался связать его имя с процветанием своей родины. И тем не менее.
В середине 90-х гг. прошлого века в независимом Узбекистане, в центре столичного города Ташкента появился большой конный памятник Тимуру. Всадник вздыбил коня, призывно вскинув руку. Куда-то зовет? Неужели грабить и убивать?
В сущности, дело понятное: молодые государства, возникшие нежданно-негаданно на просторах распавшегося Союза Советских Социалистических Республик, давно или никогда не имели собственной государственности и испытывают дефицит национальной героики. Поэтому героем становится гетман Мазепа, клятвопреступник, предавший сначала польского короля, а затем русского царя. Но все же лучше Тимура.