* * *
Итак, в 1939-1940 годах была восстановлена та геополитическая граница между Европой и Россией, которая существовала уже тысячелетие назад, в очередной раз утвердилась на два века при Петре Великом и была порушена в результате катаклизма Революции. Россия никогда не имела цели присоединить к себе какие-либо территории западнее этой границы; столетнее пребывание в ее составе части Польши (1815-1917) и другой будущей (именно так!) европейской страны, Финляндии (1809-1917),- это те исключения, которые, как говорится, подтверждают правило; в высшей степени показательно, что обе территории с самого начала их вхождения в Империю получили статусы особых Царства и Великого княжества.
Естественно, нельзя обойти здесь вопрос о крайне прискорбной войне с Финляндией, длившейся с 30 ноября 1939 до 13 марта 1940 года. 14 октября 1939 года СССР предложил Финляндии совершить "территориальный обмен", главным элементом которого являлась передача - в сущности, как еще будет показано, возврат - в состав СССР-России Карельского перешейка (между Финским заливом и Ладожским озером) в обмен на превышающую этот перешеек в два раза территорию, расположенную севернее. На этом стоит остановиться подробнее, ибо в судьбе, казалось бы, совершенно незначительного клочка земли (1/15000 от территории СССР и 1/260 от территории Финляндии) воплощалась основополагающая геополитическая проблема.
Дело в том, что Карельский перешеек вошел в состав Русского государства в момент его рождения. Государство это с самого начала представало как многонациональное или, вернее, многоплеменное, и, согласно "Повести временных лет", северное ядро Руси с центром в ее древнейшем городе Ладога создали совместно восточнославянские и финские чудь и весь племена, притом как раз весь населяла Карельский перешеек (ее потомки, называющиеся вепсами, существуют и сегодня,- в частности, в Ленинградской области; в 1989 году их было 13 тысяч человек).
Позднее Карельский перешеек не раз пыталась отнять у Руси-России владевшая Финляндией Швеция, и в 1617 году ей удалось отторгнуть его у ослабевшей за годы Смутного времени России. Но в 1721-м, как уже говорилось, Петр Великий возвратил Карельский перешеек, создавая пограничье вокруг новой столицы России,- восстановив тем самым первоначальную границу Русского государства.
Однако девяносто лет спустя, в 1811 году - через два года после создания Великого княжества Финляндского - эта территория была (надо прямо сказать, совершенно опрометчиво) присоединена к нему в качестве своего рода щедрого дара Александра I. И после превращения в 1917 году Финляндии в суверенную страну получилось так, что граница с ней прошла не в полутораста километрах от Петербурга (как было при Петре), а почти по его предместьям... В принципе это было как бы геополитическим дефектом, очень остро воспринимавшимся в ситуации 1939 года. И СССР предложил вышеупомянутый "обмен", а на категорический отказ Финляндии ответил войной.
Сейчас СССР за эту войну клеймят последними словами, между тем видный английский историк Лиддел Гарт (отнюдь не "просоветски" настроенный) в 1970 писал о "требованиях" СССР 1939 года к Финляндии:
"Объективное изучение этих требований показывает, что они были составлены на рациональной основе с целью обеспечить большую безопасность русской территории, не нанося сколько-нибудь серьезного ущерба безопасности Финляндии..." И даже после трудно доставшегося в марте 1940-го поражения финских войск "новые советские требования были исключительно умеренными. Выдвинув столь скромные требования, Сталин проявил государственную мудрость"34,- которая, надо отметить, по сей день проявляется в отношениях России и Финляндии.
Стоит привести слова Сталина из стенограммы его переговоров 12 октября 1939 года с главой приглашенной в Москву финляндской делегации Ю. К. Паасикиви: "Мы не можем ничего поделать с географией (выделено мною.- В. К.), так же как и вы...- сказал тогда Сталин.- Поскольку Ленинград передвинуть нельзя, придется отодвинуть от него границу"35. То есть речь шла именно о нарушенной в 1917 году геополитической границе,- и, в конечном счете, именно поэтому объективный английский историк выразил согласие с "требованиями" 1939 года к Финляндии.
Однако финны с 1811 года привыкли считать Карельский перешеек неотъемлемой частью Великого княжества Финляндского, которое - что особенно важно - даже и в столетний период его существования во внешнеполитических границах Российской империи представало как скандинавская, то есть европейская, страна. И вот эта страна с населением, составлявшим всего лишь три с половиной миллиона человек, в течение трех с половиной месяцев отчаянно сопротивлялась войскам огромного СССР. По недавно опубликованным подсчетам, "на той войне незнаменитой" (по слову Твардовского) погибли 126 875 (!) военнослужащих СССР...
Между тем при вторжении в сентябре 1939 года войск СССР в восточную часть Польши - то есть в Западные Украину и Белоруссию - погибли всего 1139 военнослужащих (0,9 процента от числа погибших в Финляндии).36
Что же касается ввода войск СССР-России в Эстонию, Латвию и Литву в октябре 1939 года (то есть еще до начала боевых действий в Финляндии) и официального присоединения этих трех стран к СССР в августе 1940-го, ни то ни другое не вызвало фактически никакого сопротивления!
Резкий контраст с ситуацией в Финляндии (следует напомнить, что совокупное население трех прибалтийских стран почти в два раза превышало финляндское) не мог быть некой случайностью. Конечно, те или иные слои прибалтийских народов испытывали чувство недовольства или даже негодования совершавшимся, но население в целом, надо думать, как-то сознавало "пограничный" характер своих стран и мирилось с их возвратом в состав СССР-России.
Этот факт обычно толкуется в "классовом" духе: большинство населения Прибалтики, ее трудящиеся, не имели, мол, ничего против социализма, и потому никакой войной и не пахло. Но ведь и в Финляндии имелся пролетариат и даже коммунистическая партия (сразу после начала финской войны в Москве было создано "теневое" коммунистическое правительство Финляндии во главе с видным коминтерновцем Отто Куусиненом). Однако финский народ единодушно встал на защиту своей страны - в отличие от прибалтийских народов.