Операция была хорошо подготовлена. Матросы шести вельботов изо всех сил налегали на весла. Сдвинулось ли судно назад? — не больше чем на фут. Можно считать, что они ничего не добились, и экипаж окончательно утратил надежду снять судно с рифа.
Что же станется со «Святым Енохом» при первом шторме, если ветер не сделает того, что не смогли сделать вельботы? Волны будут колотить его о выступы рифа, и вскоре от судна останутся лишь бесформенные обломки.
А в это время года чудовищные штормы, бушующие в северной части Тихого океана, могли начаться каждую минуту.
После долгих размышлений, посоветовавшись со старшим офицером и боцманом, капитан Буркар решился прибегнуть к последнему средству. Однако реализацию этого плана отложили на несколько часов, — казалось, что пока можно не опасаться перемены погоды. Вышеуказанная операция заключалась в том, чтобы облегчить судно, выбросив часть груза за борт. Освободившись от восьми или девяти сотен бочек жира, оно, быть может, поднимется над поверхностью рифа.
Решили немного подождать в надежде, что туман рассеется во второй половине дня.
Именно по этой причине капитан не торопился с приказом выбрасывать груз за борт. В самом деле, если судну повезет сняться с мели, оно ведь все равно не сможет идти вперед в таком тумане. Большая глубина вокруг рифа еще не гарантировала, что поблизости нет других рифов и что «Святой Енох» не рискует сесть на мель снова. Ведь «Рептон» налетел на риф на расстоянии всего какой-нибудь мили, да так неудачно, что сразу пошел ко дну.
Поскольку подобные соображения приходили в голову всем, то естественно разговор зашел об английском китобойце. А вдруг кому-нибудь из экипажа удалось спастись? Может быть, их вельботы пытаются обнаружить «Святой Енох»?
Капитан Буркар и команда напряженно вслушивались в тишину. Никаких криков слышно не было, и по всей вероятности, ни один из матросов «Рептона» не уцелел в этой чудовищной катастрофе.
Прошло три часа. Начинался отлив, и больше не было надежды, что корабль снимется с мели сам. Впрочем, разница между уровнем прилива и отлива была весьма незначительной. Скорее всего этот риф выступал над поверхностью только во время полнолуния.[172] Месье Эрто заметил, что уровень воды существенно не изменился, если судить по отметкам, сделанным на корпусе судна, и промерный шест все время упирался в шершавое дно на глубине пяти футов.
Таково было положение. Какова будет развязка? Удастся ли «Святому Еноху» продолжить плавание? Или люди будут вынуждены покинуть судно, прежде чем буря разобьет его в щепки? На борту тридцать три человека, и все они могут разместиться в вельботах с запасом пищи на несколько дней… Но каково расстояние до ближайшего берега? А если от берега их отделяют сотни миль?
Месье Буркар решился пожертвовать грузом. Может быть, облегченное на несколько сотен тонн судно во время прилива приподнимется на столько, что экипажу удастся снять его с мели!
Решение принято, и экипаж взялся за дело, проклиная, конечно, несчастный случай, лишавший их того, что заработано за время последней кампании.
Боцман Олив подгонял людей. При помощи талей, закрепленных у обоих люков, бочки поднимали на палубу, а затем бросали в море. Одни сразу же шли на дно, другие при падении разбивались о риф, и их содержимое растекалось по поверхности моря. Вскоре «Святой Енох» был окружен слоем жира, как будто он вылил его за борт, чтобы усмирить бушующие волны. Никогда еще море не было таким спокойным. Никакого движения на поверхности моря, ни вокруг рифа, ни дальше, хотя месье Эрто обнаружил течение, идущее с северо-востока.
Скоро должен начаться прилив. Облегчение судна могло дать результаты только в момент, когда прилив достигнет максимальной высоты. В запасе было еще три часа, и этого достаточно, чтобы завершить работу к нужному моменту. Но терять время нельзя, иначе «Святой Енох» останется на мели до следующей ночи, а уходить от рифа гораздо лучше при свете дня.
Поднять из трюма восемьсот бочек — тяжелая работа, требующая к тому же немало времени. К пяти часам половина работы была сделана. Уровень воды поднялся уже на три или четыре фута, и казалось бы, частично облегченное судно должно это почувствовать. Однако не ощущалось ни малейшего движения.
— Черт бы его побрал… можно подумать, что наш корабль приклеился к этому месту! — сказал боцман Олив.
— И не ты его отклеишь! — пробормотал Жан-Мари Кабидулен.
172
В новолуние Солнце и Луна находятся по одну сторону от Земли на одной линии; их силы притяжения складываются и вызывают на линии притяжения максимальный подъем воды. Это положение Луны и Солнца относительно Земли называется в астрономии сизигии. В полнолуние Солнце и Луна находятся по разные стороны от Земли. В этот день высота прилива минимальна. Такое положение Луны и Солнца относительно Земли называется квадратурой.