Родители вышли на работу несколько дней назад, а так как их офис находился в городе, то, чтобы не ездить туда-сюда, Олеся с Николаем решили, что лучше останутся там, в основной квартире, отдельно от своих взрослых и самостоятельных дочек: просто Саша отчего-то очень любила деревню, и она умолила отца позволить ей пожить здесь. Разумеется, оставить её одну мама с папой не согласились, так что Лиза до окончания лета поселилась в особняке с сестрой. Сначала средняя Заболоцкая жаловалась, мол, её отлучают от цивилизации, но, узнав, что родители будут навещать их только по выходным, быстро умолкла. В конце концов, не так уж и плохо на природе, верно? Хотя Сане намного лучше было бы уехать, поближе к больницам и прочей ерунде. Очевидно, тот случай был кульминацией летнего обострения, и, хотя сейчас девочке было гораздо лучше, болезнь ещё не отступила, и Алекс большую часть времени или молча лежала на диване или бледным призраком реяла в коридорах. Мать узнала об этом, уже когда прибыла в Приречный (Лиза чуть приуменьшила масштаб проблемы), и обещала привезти в субботу новое лекарство и гостинцы. Сегодня Александра чувствовала себя приемлемо, поэтому в данный момент они с Лизаветой сидели в зальной комнате, поедали жареную курицу с яичницей, запивали всё это морсом и лениво играли в карты.
— Хм… А если… Так? — пробормотала Саня, чуть приподнимаясь в кресле и скидывая пару валетов на журнальный столик. Лиза бросила туда быстрый взгляд из-за собственного веера карт. Задумчиво и нервозно покусала изнутри щёку. Она ещё несколько раз переводила взор с колоды на сестру и обратно, задумчиво проводила пальцами по картонным загнутым пожелтевшим краешкам и резко отдёргивала. Младшая девочка, приложив холодную ладонь к ноющему животу и заулыбавшись, с убеждённостью предположила, что у блондинки есть, чем бить карты, но она не уверена, стоило ли ради этого отдавать какого-нибудь, к примеру, козырного короля.
— Слушай, у тебя лицо такое… сложное, — хихикнула Саша.
— Не надо на меня смотреть! — возмутилась Лиза. — Имею право подумать! Не в покер играю.
— Ты лучше тузами не свети, — поддразнила её сестра и игриво изогнулась, словно бы заглядывая в колоду сестры. Девушка испуганно поплотнее прижала клетчатый веер к груди, но, осознав, что над ней насмехаются, быстро щёлкнула им по Саниному носу.
— Ух я тебя! — замахнулась на веселящуюся девочку блондинка. — Если бы не болела. Чтобы знала, каково это, над старшими издеваться!
— Ты ход свой уже сделаешь, или нет? — прыснула та. Елизавета вздохнула, покачала головой и, в конце концов, взяла злосчастных валетов, глядя на них крайне осуждающе. Саша с довольным видом откинулась обратно и целиком поместила горячий желток в рот, заев хлебным гренком.
— Очень вкусно, спасибо, — пробубнила девочка, покачав пустой тарелкой, после чего была удостоена ястребиного взгляда из-под бровей.
— Я тебе готовлю, первый раз в жизни, могла бы, между прочим, и подыграть, — пробормотала средняя Заболоцкая, — в конце концов, тебе со мной до осени одной жить.
Последние несколько дней маленькому ребёнку кухарки Зинки нездоровилось, и женщина могла работать только полдня, отпрашиваясь после обеда. Лизавета решила не говорить об этом маме и папе и разобраться во всём самой, в конце концов, девочки уже взрослые и в состоянии состряпать ужин, к тому же, благодаря этому девочки до ночи оставались в особняке одни (не считая круглосуточную охрану, конечно же) и были бесконечно рады этому.
— Вот так угроза! — закашлялась Алекс, не прекращая улыбаться. — Кстати, сегодня какой день недели, пятница?
— Четверг, — при этом Лиза злорадно ухмыльнулась. — Так что на скорую помощь родителей не надейся! Ой, а у тебя все карты на виду!
— Правда? — делано удивилась девочка. Неторопливо вернула колоду в прежнее положение и понизила голос до заговорщицкого шёпота: — Я думаю, мы договорились.
Блондинка, пребывающая сегодня в прекрасном настроении (что случалось редко), после маленькой паузы искренне и очень громко, очень заразительно расхохоталась, даже не потому, что шутка была смешной (семейная черта — отсутствие чувства юмора, помните?), а просто так, потому что ужин был вкусным, потому что играть в «Дурака» было интересно и сидеть в просторных уютных креслах с сестрой, когда стрелки часов уже показывали полночь, было хорошо. Сандра тоже окончательно развеселилась и без стеснения заливалась некрасивым, но радостным смехом. Наконец девочки успокоились, и Лизавета, всё ещё в эйфории, без сил закрыла глаза и запрокинула голову, после чего размашистым движением подбросила карты в воздух, так чтобы они с шелестом целиком покрыли собой пол, тарелки, её саму.
— Уффф… Я устала! Не хочу больше играть! Ха-ха-ха!.. Давай пойдём в мою комнату? С яблоком… Хочешь яблоко?
Саша щелчком сбила с колен полненькую белокурую даму с множеством заломов на лице.
— Как ты разошлась. Собирать теперь придётся, и явно не мне, — и при этом всё равно с обожанием глядела на радующуюся Лизу. Какая она красивая, когда не сердится! Когда родители не рядом…
— Подождут, — беспечно сказала сестра. — Завтра утром соберём.
— Точнее сегодня, — посмотрела на часы Саня.
— Ой, да что ты…
— А яблоко… Яблоко хочу.
— Так бы сразу и сказала! — одобрительно кивнула Елизавета. — Я мигом! — и исчезла за дверью. Ох, какая же чудесная ночь… Саша, совсем забыв про тянущее чувство в животе, блаженно улыбнулась, прикрыла глаза. И сама не заметила, как заснула.
Россия. Вступление во взрослую жизнь
Постоянное, непрерывное жужжание множества шин по асфальту стало за долгие годы вождения таким привычным, что Света перестала его замечать. Точно так же и какое-то молодёжное радио, включённое на стандартную громкость с самого начала поездки — совсем не раздражало слух. Если что-то сейчас и раздражало водителя — так это слишком яркое солнце, недавно показавшееся из-за горизонта, что било в глаза и вынудило надеть старые тёмные очки. Женщина воровато огляделась и на секунду отпустила руль, быстро вытирая потные руки о кофту. Нет, это какое-то издевательство! Отправить бедных детей сдавать экзамен по физике в Бибирево! Слава Богу, она смогла добиться возможности отвезти дочь самостоятельно. Правда, с раннего утра сил на то, чтобы злиться на некомпетентность Министерства Образования, не было, остались лишь жалость и волнение — несильное, все нервы уже успели поистрепаться за одиннадцатый класс. Света посмотрела в зеркало заднего вида, задержала взгляд на искусанных тёмно-вишнёвых губах и мерно двигающейся нижней челюсти.
— Может, возьмёшь ещё? — женщина прошуршала упаковкой с жевательными конфетами. Пассажирка мотнула головой в сторону, сильнее вжалась в сиденье и с бессмысленно-сонным измученным выражением смотрела куда-то вверх, за окно. Светлана пожала плечами и положила себе на язык две сладкие пластинки. Снова ласково поглядела на девушку сзади. Через несколько минут монотонное получасовое пережёвывание ириски прекратилось, после чего вновь продолжилось, но уже старательно попадая в бодрый ритм новой песни — явный признак того, что дочке нравилась музыка. И действительно, почти сразу большие круглые агатово-чёрные глаза обратились к небольшому светящемуся экранчику. Света, всё так же внимательно следя за дорогой, скосила один глаз на табло встроенного радио.
— Это, кажется… Zedd — Beautiful now. Запомнила?
— Ага, спасибо.
Рита задремала, и остаток пути был преодолён молча.
— Оп-па! — с самодовольством произнесла женщина, с первого раза точнёхонько припарковавшись в узком месте. Девушка одобрительно кивнула головой и, заложив большой палец за щёку, сымитировала звук, с которым пробка вылетает из бутылки.
— Боже мой, Ритка, — захихикала Света. — Какой ужас! Папа, что ли, научил?
Пассажирка сделала вид, словно смутилась:
— Наглядная иллюстрация: оставался один час до экзамена.
Светлана, всё ещё посмеиваясь, не спешила выходить из автомобиля; она открыла окна себе и дочери и осторожно выглянула.
— Пожалуйста, поглядите только, — неодобрительно цокнула мама, рассматривая небольшое трёхэтажное здание, — вот он, твой ППЭ[2]! — её критический тон был вполне справедлив. Школа № 254, считавшаяся одной из лучших, являла всем довольно мрачное, унылое и угнетающее зрелище: обыкновенная кубообразная коробка с высочайшим фундаментом, серыми стенами в грязно-оранжевую полосочку и маленьким редкими зарешеченными окошками.
— Тюрьму напоминает. Или психлечебницу.
— Да ты просто мастерски умеешь обнадёживать, — пробормотала Маргарита, неуверенно разглядывая стайку таких же, как она, учеников. Похоже, внутрь ещё не пускали, поэтому все заранее столпились у дверей, и даже на расстоянии ощущалось это настроение концентрированной тугой нервозности. Девушка вздрогнула от щелчка — Светлана разблокировала дверь.