— А я тебя ждал здесь со вчерашнего дня, — признался мальчишка. — Даже ночью приходил под окна, но ставни были закрыты. Даже пробовал камешки бросать, но ты не обращала внимания. Не верю, что ты отлучалась почти на сутки.
— А я целую ночь сидела под замком, — парировала она.
— Родители зверствуют? — жалостливо спросил Петя. И блондинка взорвалась.
— А какое для тебя имеет значение, кто меня запер — отец, мать, сестра или Ирма — и запирали ли вообще? Я, может, нагло тебе лгу? Откуда ты, гнилые источники, знаешь подробности из моей личной жизни?!
— Следил, — честно ответил несколько опешивший гость.
— Замечательно, — прошипела девушка, ощущая, что притупившийся зуд в голове возобновился с утроенной силой, стараясь выжечь остальные чувства, и беспрестанно от этого роящегося беспокойства отколупывались новые и новые пчёлы — мельтешащие мелкие мысли. — В таком случае убирайся отсюда, иначе я закричу.
Парень глубоко вздохнул, собираясь с мыслями и пытаясь расслабиться. Морщины между бровей медленно разглаживались.
— Чего ты ждёшь? — свирепствовала Елизавета. — Спешу огорчить, твои друзья уже давно ушли на праздник, поэтому скатертью дорожка и… — она обдумала наиболее обидную фразу. — Передай им моё пожелание счастья и здоровья, — последние слова прозвучали, как проклятье. — И почему ты до сих пор не присоединился к торжественному параду?
— Они уже отправились на центральную площадь? — в ужасе взлохматил волосы юноша, но сразу же спохватился. — Я приходил именно по этому поводу — их нужно немедленно остановить! Хотя бы кого-нибудь!
— Я и с места не сдвинусь, пока меня не введут в курс дела, — для убедительности блондинка закрыла собой калитку. Парень почти взвыл от досады.
— Нет времени на пререкания, всё случится уже сегодня! Лиза! — юноша оказался рядом и схватил недоумевающую Заболоцкую за плечи. — Миленькая, вспоминай, пожалуйста! Я ничем не смогу тебе здесь помочь, — он отступил и с горечью добавил, — я умею только вводить людей в заблуждение, а распутывать они должны уже сами. Год назад, вербовка… — он с надеждой взглянул на девушку.
— Я не поняла не единого слова, — буркнула Елизавета, тщетно порывшись в подёрнутом поволокой сознании. — Не мудрено, ведь у тебя в мыслях такой сумбур. Но ты не отчаивайся, — неожиданно прониклась она жалостью к поникшему мальчишке, — лучше расскажи, отчего спешка — шестнадцатое марта, конечно, не за горами, но несколько недель в твоём распоряжении есть.
— Даты уже пересмотрены, — убито сообщил он, — восстание вспыхнет на празднике весны.
Девушке понадобилось несколько секунд, чтобы сопоставить числа и события. Она покрепче прижалась к ограде, чтобы не осесть на землю.
— Сегодня? Хм… Тогда ты опоздал, — она помолчала. — Если говорить честно, то ты как будто не спешишь спасать друзей от величайшей ошибки в их жизни.
— Я больше не состою в их клубе, — пасмурно оповестил её Питер. — Поэтому обо всех нововведениях узнаю в последний момент. И нам нужно поторопиться, если мы надеемся остановить хотя бы кого-то из ребят.
— Не убивайся так, — неуверенно ободрила его Лиза. — Твоим приятелям грозит месяц в местной тюрьме за хулиганство, но условия там не самые плохие, и заключение послужит им уроком.
— Ты не слушаешь! Их план гораздо масштабнее, чтобы пройти по графе «проступок». И почему я пытаюсь объяснить тебе элементарные вещи, когда должен… — внезапно вспыливший юноша махнул рукой, подвинул девушку и вышел за ворота.
— А моя сестра? — выкрикнула девушка Пете вдогонку.
— Всё вспомнила. И помогает мне, — донеслось до блондинки. Та прислонилась к забору, мучительно зажмурившись и массируя виски — неужели дети стали такими деловыми, что у них каждая минута на счету и им некогда даже внятно сформулировать проблему? Эти отрывочные пояснения, не желающие складываться в единую картину, уже порядком надоели дворянке. И муть в голове. «Питер хорошо постарался», — всплыл образ якобы учителя политологии. Мозг словно кольнуло раскалённой иглой, болезненный импульс пронёсся по извилинам, пощипывая и пронзая мелкими разрядами тока, срывая полупрозрачную фату. Год назад семья Заболоцких на два дня поехала в Юрганский особняк… Нарастающий топот и загнанное дыхание заставили Лизавету очнуться и выглянуть на улицу.
— Саня, — изумлённо опознала она сестру в красной мчащей навстречу девочке.
— Ты ещё здесь? — не снижая скорости, взвизгнула та. — Бежим быстрее, я на Ветвистую Аллею, ты на Гостевой Сквер!
— Но зачем? — с недоумением спросила блондинка, мгновением позже обнаружив, что замелькали перед глазами ранее неподвижные дома, смешались деревья в одно зелёное расплывчатое облако, почва сменилась прямой дорожкой, крики Саши с поразительной скоростью отдалялись. Девушка летела в указанном направлении, перепрыгивая через кочки, выбоины, грозно выдыхая пар на каждом третьем шаге, сильно наклонившись вперёд и, кажется, потеряв где-то шаль. Но это совсем неважно. Главное — перестать думать, усыпить мысли, беспрестанно бьющиеся о череп и готовые выплеснуться наружу. Чувствуя, как загорелись лёгкие, блондинка с мазохистским рвением ускорилась. Главное — частично лишить мозг кислорода и способности вспоминать, остановить поток ярких беспорядочных картинок, с радостью освободившихся от гнёта гипноза и сообщающих невообразимое количество информации: иерархии клуба, отношения между участниками, страшная тайна ПаПе… Или Евгения Витальевича? Дворянка, оставляя борозды каблуками, остановилась около знакомого дома. Здесь, судя по Санькиным рассказам, поселилась Евгения с Люсей. Девушка, придерживая бок, который грозил отвалиться, так сильно в нём кололо, похромала к двери, но на середине пути хлопнула себя по лбу: Женька ушла на площадь вместе с куратором! И Людмила, конечно же, последовала за ней. Здание без сомнений пустое — тёмные окна спрятаны за тяжёлыми ставнями. Заболоцкая средняя проглотила новую порцию воздуха и побежала к ярмарке, уповая на то, что там обнаружит отколовшихся от общей массы горе-революционеров, по дороге выискивая глазами гостиницы или особняки, в которых теплился свет. Елизавету не покидало предчувствие, что она не успела. Спустя неопределённое время окончательно обессилевшая, едва держащаяся на ногах Заболоцкая плелась по опустевшей улице, стреляя взглядом направо и налево. Её повело, она с тихим стоном опустилась на скамейку, растирая пылающие икры. «Бесполезно», — уныло думала Лиза: «Ребята наверняка пришли на представление заранее, чтобы застигнуть гостей врасплох. Бедные зрители. Зрители… Мама и папа!» — озарило девочку. Она вновь вскочила: до недавнего момента она считала происходящее невинным детским протестом, но теперь… А вдруг кураторов больше, чем один? А вдруг выступление перерастёт в теракт? А вдруг! Как гром среди ясного неба на необитаемой дороге появилась крадущаяся тень! Лиза вскинула голову — из переулка вынырнул мальчишка с покрытой головой, жмущийся к стенам домов и в крайней степени подозрительно. Блондинка даже не размышляла — она бросилась на подростка, взмыла в прыжке, издала то ли боевой клич, то ли звериный рёв и повалила бунтаря на землю.