Выбрать главу

Михаил подхватил Жака и побежал вперёд. Сзади из-за насыпи вылезли ещё несколько человек, которые тут же принялись стрелять по убегающим, но никто из них не попал.

Том уже был у тех, первых, пострадавших от картечи. Выхватив у одного из них ружье, он принялся обыскивать его на наличие патронов. Нашел десять штук и у второго пятнадцать. Ружье заряжено. Том подскочил, выстрелил, заставив нападающих попадать на насыпь.

— Мишка, тащи его вперёд, а я сзади прикрывать буду! — рявкнул он, замершему товарищу.

Тот кивнул и, закинув Жака на плечи, тяжело пошагал.

Том, вылезая из укрытия, чтобы выстрелить ещё раз, подивился силе этого мужика, бегущего с немаленьким Жаком на спине, да ещё и с двумя рюкзаками.

— Уходят! Они уходят! Не дать им уйти! Вставайте, суки! — раздался визгливый ор со стороны противника.

Так они и отступали к пещере. Как только противники пытались приблизиться, Том стрелял и отходил короткими перебежками, пока те лежали мордами в землю и так раз за разом. Одному из нападавших удалось попасть Тому в рюкзак и механик со злости тоже попал, гаденышу куда — то в район груди, что совсем охладило пыл бандитов и Том уже думал, что они смогут уйти, но за несколько метров до пещеры их удача закончилась. В Мишу, попали. Тот упал на живот вместе со стонущим Жаком, но все таки смог доползти до входа.

— Куда тебя? — заорал Том, выстрелив в решивших сделать последний рывок бандитов.

— В руку попали, уроды! — прохрипел Миша. — Стреляй, Том, я оттащу его подальше!

Механик занял место за камнем и сделал несколько выстрелов, кажется, кого — то задев. Среди бандитов орали и матерились, обещая отверженным страшную смерть, но подойти не могли.

Убедившись, в этом, Том аккуратно отполз внутрь и побежал догонять напарника.

Они перетянули Михаилу раненую руку и тащили Жака вдвоем, удерживая под руки, и меняя постоянно повязки. Старосте попали куда — то в район живота.

Бандиты пробовали их преследовать в ходах, но после очередного раненого, бросили это дело.

Миша слабел, Жак был и вовсе плох. Путь до деревни превратился в настоящий кошмар. Они кое-как тащились, сменяя друг друга. Начала кончаться вода. Тяжелее всего было в местах, где было мало воздуха. Тому там, фактически, приходилось тащить двоих, возвращаясь то за одним, то за вторым. Миша в таких местах тоже нормально идти не мог.

Глава 4

Том уже даже не соображал сколько они так идут. Казалось, что тоннелю этому нет конца. У Миши начался жар. Пришлось останавливаться на отдых и есть, пить, менять повязки. Жак не приходил в себя и только хрипло постанывал, прося воды.

Когда силы Тома уже были на исходе их нашла поисковая команда.

Все это вызвало большой переполох в деревне. Мужчины тут же выставили охрану в туннелях. Жака и Михаила отправили в лазарет.

На следующее утро умер Жак, так и не придя в сознание. Собрали срочный совет, на котором было принято решение уходить, а на место старосты единогласно выбрали Тома.

После работы я, как всегда, отправился к своей учительнице. Анастасия была строга и собрана. Она только кивнула на мое приветствие, замялась из-за чего — то, а потом просто сказала: — Птич, Жак умер.

С катящимися по щекам слезами я слушал о последней вылазке за припасами и чем все это обернулось. Где — то внутри все сжимало от горя и бессильной злобы. На них охотились, а у них нечем даже было ответить. Нечем. Старое ружье и четыре патрона. Вот и все.

— Если бы не Том, погибли бы все, а потом бандиты пришли бы сюда. — закончила женщина, сочувствующе глядя на меня. — Да, ты теперь будешь жить с бессемейными ребятами в бараке. Дом Жака отдадут другой семье, — она тяжело вздохнула, — прости, что приходится тебе это говорить, но лучше я, чем кто — то ещё.

— Могу я жить в библиотеке? — хлюпнув носом, спросил на всякий случай.

Лучше уж здесь, чем в бараке, где иногда нет возможности даже поспать нормально, учитывая мои проблемы со сном. Родители продолжали снится, хотя прошло уже много времени, но тоска не отпускала, а еще я очень устал жить тут в деревне. Устал от этих лишений.

— Можно, — кивнула она. — Но это уже будет после переезда, хотя, — она задумалась, — ночуй тут, а потом разберемся.

В общем, путь с учебы домой у меня существенно сократился. Шутка дурацкая, но в таком состоянии это лучшее, что я мог придумать.