Получив на следующий день в свои руки ружье, Птич был очень огорчён. Конструкция, вроде бы простая, но сделать такое в нынешних условиях не представлялось возможным. Хотя бы потому, что работа с расплавлением или ковкой металла требовала изрядного количества кислорода. Такое могли себе позволить в центральных городах, но не у них в деревне. Да, по сравнению с тем местом, где они жили до этого, воздуха было больше и мальчишка не испытывал проблемы с дыханием, но это все. Хватало воздуха на грани. Если сделать тут печь и заняться плавкой, то они все просто задохнуться.
Помимо этого требовался инструмент и оборудование, которого у них не было.
Посидев несколько вечеров с винтовкой в руках, Птич решил начать с кислорода и зарылся в инфо кристаллы. Он хотел начать с малого. Сделать воздушную смесь просто немного чище, но даже это оказалось для него задачей непосильной. Птич учился, сдавал экзамены Анастасии, радуя деревню новыми полезными вещами, существенно облегчающими жизнь, но мечтал только о воздухе.
От бессилия, он все глубже погружался в свои изыскания, прочитывая информацию до дыр, выспрашивая Тома о разных технологиях, изучая и собирая схемы, которые мог получить с помощью своей способности. Все сильнее отдаляясь от людей. Деревня развивалась, а он так и жил на отшибе, прослыв странным малым, но его очень все любили, прекрасно понимая, сколько он сделал для деревни, а поварихи, которым он усовершенствовал печку, так вообще боготворили, радуясь ему всегда как родному. Во всех этих поисках пролетело два года. Пролетело моментом, будто водой их смыло.
В один совершенно обычный день из забоя раньше времени вернулись шахтеры во главе с Борисом, который тут же созвал собрание. Птич увязался вместе с Томом и сейчас тихонько сидел в углу, слушая старших.
— Мы вышли сегодня на странную слишком мягкую породу, — рассказывал Борис, маленькими глотками потягивая воду из стаканчика, — ощущение складывалось такое, что это не монолит, а очень давний обвал. Решили пройти по нему, да глянуть что там. Часа полтора ковырялись и попали в пещеру, — он окинул всех присутствующих тяжёлым взглядом и закончил, — мы нашли там странную машину. Очень странную. Я такого никогда не видел.
Повисло тяжелое молчание. Участники совета переглядывались, не решаясь разорвать гнетущую тишину. Такие находки древних, а это одна из них, никто даже не сомневался, вызывали у деревенских страх. Следом за обнажающимися древними тайнами приходят большие неприятности, особенно для вот таких маленьких деревень.
Том и Птич встрепенулись сразу: — Значит я схожу завтра с вами и посмотрю, что там, может, детали какие полезные найдем. — сказал мужчина.
— А можно я тоже с вами пойду? — спросил Птич из своего угла, тут же приковывая к себе взгляды всех собравшихся.
— Ты не унесешь баллоны с кислородом, — покачал головой шахтер, он не стал даже пытаться говорить, что Птич ребенок и ему ещё рано.
— Мне вообще-то десять уже и я каждое утро тренируюсь, дядя Том? — мальчишка умоляюще посмотрел на механика и столько в его взгляде было надежды, что механик согласился.
— Ладно, понесу твой баллон в руках, если сам не справишься.
Радости не было предела. Огорчало только, что идти можно будет только завтра, а не сегодня. Долгое время мальчишка не мог заснуть, предвкушая поход, и с утра был на точке сбора раньше всех.
С ними шли Борис и двое шахтеров. Борис раздал оборудование, все облачились и потопали в штрек. Птич дышал через маску, закреплённую к баллону на длинном шланге. Сам баллон нес Том, как и обещал.
Шли мы не так уж долго. Несколько поворотов и нам открылась пещера. Куполообразный каменный свод и абсолютно ровные стены. В центре зала стояла эта штука. Большая прямоугольная металлическая коробка с отверстиями. На металле были видны остатки жёлтой и черной краски. Дядя Том попытался, в одно из отверстий, рассмотреть внутренности коробки, а я просто положил на нее руку. В голове сразу всплыло знание об этом устройстве и я замер, боясь даже дышать. Это было нечто совершенное, немыслимое. Невозможно было даже поверить, что люди раньше могли создавать такое. Сердце заколотилось как безумное, маска начала потеть. Я с трудом взял себя в руки
— Интересно, что это такое, — бубнил Том, лазая вокруг. — Птич, идём с той стороны глянем. Птич! Слышишь? Ты чего?
Я поднял на стоящего рядом Бориса глаза и показал взглядом на двух шахтеров, стоящих у входа. Вид у меня, видимо, был настолько шокированный, что даже усача проняло. Он кивнул и отправил мужиков по какому — то делу, вернувшись, наконец, к нам.