После этого мы отправились на завтрак, где меня встретили очень дружелюбно. Со мной все здоровались, знакомились, меня знакомили с тем, кого я ещё не видел. Было очень приятно, несмотря на то, что я толком никого не запомнил из-за суматохи.
После завтрака уже меня одного отправили к дяде Тому работать. Я думал Жак меня проводит, ну да ладно. Дорогу помню.
На этот раз дядя Том посадил меня не за шторку, а за обычный стол и взялся, похоже, за меня всерьёз. Помимо сборки, он начал учить меня свойствам материалов. Показывал и рассказывал, тут же приводя примеры и перемежая объяснения с работой. Том провел со мной почти весь рабочий день. К его окончанию у меня уже голова гудела от обилия информации.
Дилон из-за этого даже отпустил несколько едких замечаний. Завидует, наверное. Да только не до его зависти мне. Тут хоть бы голова не лопнула.
Ещё было обидно, что за порчу какого — нибудь ресурса или части ребят не сильно бранили, ну а мне влетало за каждую ошибку. К концу дня совсем разобиделся. Хотел даже просить у Жака отправить меня на другую работу. Чего меня дядя Том так невзлюбил?
Видя обиду Птича и надутые губы, Том догадался, что он переборщил, забыв, что перед ним мальчишка, а не опытный специалист. Увлекся он, обрадовавшись, что свои скудные знания, доставшиеся от отца, можно хоть кому-то передать.
— Не обижайся на меня, Птич, — мягко произнес он, когда они мыли руки перед обедом. — Ты умный малый, поэтому я и гоняю тебя больше остальных. Я хочу передать тебе как можно больше знаний, чтобы ты помогал поселку. Я на тебя совершенно не злюсь.
— Помогать поселку? — Птич уселся за стол, вместе с остальной их командой из мастерской, прислушивающейся к разговору.
Перед ними поставили суп — болтушку в большой чашке. На всех. Несколько ломтей хлеба и бидончик компота.
— Конечно. Тебе же тут жить. Разве ты не хотел бы сделать жизнь людей лучше? Свою жизнь лучше? — спросил его Том, зачерпывая суп из чашки и пронося ложку над хлебом, чтобы не пролить. — Для этого учиться надо, парень. Головой думать. Понимаешь?
— Понимаю, — вздохнул Птич, копируя действия Тома. — а как можно улучшить жизнь?
— А ты вот сам подумай, — улыбнулся ему Том заговорщически. — Подумай, чего тебе не хватает?
— Воздуха? — сразу нашелся Птич, который никак не мог привыкнуть к тому, что здесь тяжелее дышится, чем дома.
Да что там тяжелее. Это ещё мягко сказано. Пару раз он просто начинал задыхаться. Дышишь и надышаться не можешь. Затем тебя захлёстывает ужасом. Организм подаёт сигналы "сейчас умру", но ты ничего не можешь поделать. Терпишь только и все.
— Это ты махнул, — рассмеялся Том, прожевывая кусочек хлеба, — если бы кто — то смог сделать воздушную машину, то мы бы знаешь как зажили хорошо?
— Как? — затаив дыхание, спросил его Птич.
— О, брат, воздушная машина это лишний воздух для шахтеров. Они могли бы уходить дальше и добывать новые руды. А много машин, может быть, позволили бы нам завести даже куриц, а это яйца и мясо, понимаешь?
— Понимаю, — кивнул Птич, задумавшись. Выходило, что эти машины очень полезные, но вот как их сделать?
— Много не думай. Такому как ты воздушную машину не сделать никогда, — рассмеялся Дилон и, посмотрев на нахмурившегося Тома, развел руками, мол, я что, я ничего.
После обеда Птич налег на учебу. Теперь работа с Томом виделась ему абсолютно по — другому. Имея хорошую базу, Птич впитывал знания как губка. Вскоре Том смог позволить себе передавать мальчишке и часть довольно сложной работы. Видя такое дело, остальные мальчишки тоже старались не отстать, особенно Джим и Витька, которые живо включились в своеобразное соревнование. Помимо светильников ребята занимались починкой и обслуживанием шахтерского оборудования. Это было важное и сложное дело, так как шахтеры использовали специальные баллоны со сжатым воздухом. Если что — то в системе выйдет из строя, то шахтер просто не доберется назад, а задохнётся по — дороге. Том вбил мальчишкам накрепко, что от их работы зависит жизнь людей, а потом ещё за ними много раз проверял.
Жизнь шла, в целом, неплохо, учитывая условия, с которыми просто пришлось смириться. Не хватало всего. Воздуха, еды, воды только вдосталь было и работы. А ещё я очень скучал по родителям, по началу каждый день видя их во сне. Просыпался, слезы вытирал и снова ложился спать. Недели шли и боль от расставания постепенно притупилась, но никуда не делась, острой иголкой прокалывая иногда прямо в сердце. Постепенно работы стало поменьше. Мы выполнили основной объем и перешли на текучку, а у меня появилось свободное время