— И никаких замуж! Не позволю решать за меня. Я — Ангурян. Я буду делать то, что считаю нужным. Как бабка Ануш. Так-то.
— Ты совершаешь ошибку, Каро. Ты не понимаешь, что творишь. — Отец встал, подошел к ней и положил на плечо руку. Рука чуть подрагивала, и Карина впервые в жизни почувствовала, что ему не все равно.
— Зато это будет моя ошибка! — Палка скользнула вниз. Но выпускать ее из рук Карина не собиралась, как и не собиралась выпускать из рук свое будущее. — Это тебя, папа, лабиринт сломал. А меня… меня он сделал!
— Кх-хах-хка, кх-х-хакх-ха… Молодец, лусик. Браво, Королева Червей. Забирай свой лабиринт и своего демона. Так их всех!
Недоумение сменилось сперва улыбкой, а потом Карина присоединилась к деду, хохочущему в голос. Пожав плечами, вернулся за стол отец. А Роберт вылетел из комнаты, хлопнув дверью так, что покосилась на стене старенькая акварель.
— Ну что ж, смотрительница. Слушай. Сегодня в полночь тебе надо быть в юго-западном тоннеле…
— Я знаю. Проследила в прошлом году. Прости меня, деда. Просто дай точный маршрутник и скажи, где там подъемный механизм.
— Ах ты! Амот-е! Амот-е, лусик. Стыдно… — Дед с трудом удерживался, чтобы не рассмеяться вновь. — Просто жди хозяина возле стены. Он придет сам. Можешь взять с собой демона — хозяину он не опасен.
Глава седьмая. Дорога до Кобяково
Желтый «Рэнглер» домчался до угла Садовой и Соколова и намертво встал в пробку. Впереди встретились два одиночества и перегородили проезжую часть. Из потрепанной белой «Оки» выбрался одышливый толстяк в расстегнутой куртке. Он размахивал руками и теснил животом водителя «Мазды» с помятым бампером. Страховая и милиция на место аварии не спешили, пробка росла, ее заложники ругались, бибикали и фоткали покоцанные машины. Даже водитель «Мазды», устав отмахиваться от толстяка, тайком снимал самого себя на телефон с надеждой получить гениальное видео на память.
Макар хлопнул ладонями по рулю, зачем-то подышал на дверное стекло, нарисовал там загогулину и глупо улыбнулся, несмотря на то что сейчас ему стоило бы нервничать и возмущаться. Мало приятного стоять в пробке — хотелось ехать быстро-быстро, лететь по какому-нибудь проспекту, обязательно с опущенными стеклами и врубить магнитолу на всю катушку. Highway to hell — самое то. Или слишком мрачно?
Мрачные цвета уже не вписывались в этот день, несмотря на то что Макара нестерпимо клонило ко сну — давали знать о себе ночные блуждания. Он зевал, чуть не вывихивая челюсть, ни банка энергетика, ни жвачка с супермятным вкусом не помогали. Зевал и улыбался до ушей.
— Катька…
Машины пробирались вокруг затора одна за другой, по встречной. За десять минут джип Макара продвинулся вперед на полметра. В любой другой день Макар бы уже извелся и раз десять выглянул в окно, будто чужие автомобили можно торопить взглядом.
— Эх, Катька, что-то я из-за тебя такой дурной… — Макар уставился в зеркало заднего вида и сокрушенно покачал головой, словно не одобряя свое состояние.
Позвонить ей или нет? Спросить, как дошла… Ага, как на лифте до квартиры доехала. Так себе повод. Лучше уж поинтересоваться, не заругали ли родители… Только вот в ответ можно получить: «Еще как заругали. Все из-за тебя!» И что тогда делать? Может, лучше не звонить? Ну, чтобы не казаться навязчивым?
Макар снова посмотрел в зеркало… И будто ушат холодной воды опрокинули за шиворот — он разглядел отражение рекламного плаката за спиной. Туристическая фирма, поездки в Египет: «Пирамиды, гробницы и подземелья: прикоснись к тайне!» Черт. Черт-черт-черт! Куда его несет? Совсем от любви мозг растаял? Хоро-о-о-ош, ничего не скажешь. Собирался в Кобяково, а сам на автопилоте порулил домой, на Западный. Спасибо аварии, иначе так и доехал бы родителей в состоянии транса. А тогда уже попробуй свали. Квест почище любого из «найтовских». Усложненный маршрут. Задание — объясни матери, зачем любимый старший сын, не поужинав, погреб «без шапки в ночь холодную». Аргумент «я уже не ребенок» не принимается.
Макар раздраженно ударил кулаком по приборной панели. Он терпеть не мог это состояние неопределенности, особенно когда сам себя туда загнал — потратил время, силы и эмоции совсем не на то, на что собирался. И чуть вовсе не забыл о планах. Что теперь остается делать? Только разворачиваться — и через «не хочу», с мозгами набекрень и бурчащим от голода желудком пилить на край города. Там лезть под землю на ночь глядя… Ну, Макар Сергеевич, завел традицию — спускаться в катакомбы лишь после полуночи.
Поток машин продвинулся еще на метр вперед.
Макар сердито цокнул языком, вытащил из кармана телефон и набрал Цыбу. Абонент был недоступен.
— Да чтоб тебя! — Макар швырнул мобильник на соседнее кресло. — Нашел время трубу отключать!
В такие минуты позарез требовался Цыбин. Ну просто позарез. Он бы ныл и называл Макара дураком, корил за то, что вместо клуба они опять собираются пилить к черту на рога, грозился бы родительским недовольством и обязательно помянул бы вчерашнюю драку, ехидно поинтересовавшись, не хочется ли Макару повторения банкета. Но главное — он обязательно сказал бы — некстати и чуть-чуть обидно, но до последней буквы правдиво, — что Макар сейчас бесится не из-за того, что потратил время на Катю, и не из-за того, что ему стремно лезть в подземелье ночью. «Ты ж не выспался, брат! Оттого и психуешь. И настроение скачет. Релакс, мэн!» — и обязательно хлопнул бы по плечу.
Макар подобрал телефон, снова ткнул в кнопку вызова. «Абонент недоступен, перезвоните позднее». Ну что ты будешь делать!
— Есть, — ответил Макар сам себе. — Будем есть. Организм не выспался, организм не жрал. Срочно требуются кофе и горячий бутерброд. Или два. Нет, три.
Будто согласившись с правильностью этого вывода, пробка поехала чуть быстрее. Выбравшись из затора, джип свернул на Ворошиловский и ткнулся носом в ближайший свободный пятачок около тротуара. Макар быстро выбрался наружу и нырнул в кафе. Пробрался за столик у окна, с трудом дождался девушку-официантку: «Меню не надо, я сразу закажу! Двойной эспрессо и… что у вас из горячего? Давайте сэндвич с курицей и котлету с пюре! Пирог какой-нибудь принесите, можно сразу. И еще эспрессо… Да, все правильно, два двойных эспрессо».
Отец позвонил уже после кофе, когда Макар «проснулся» и был готов не молчать виновато в трубку, а придумывать романтические объяснительные экспромты.
— Понимаешь… Ну, она просто живет далеко от центра. То есть вообще не в Ростове. В Аксае, ага. Я ее проводил и подумал…
Отец хохотнул в ответ:
— Угу-угу. Не подскажете, который час, а то так есть хочется, что переночевать негде. Да?
— Шутка-то несвежая.
— Отмазка — тоже.
— Пап…
— Да я-то что. Мать волнуется — что ел, где пропадал, когда вернешься. Почему не позвонил…
— Передай ей, что утром буду, лады?
— Лады.
Всем бы таких понимающих предков!
Макар промокнул салфеткой испачканные в соусе пальцы и, прихлебывая кофе, вытащил на стол планшет. Чтобы сэкономить время и зря не рыскать по развалинам стекольного в темноте, он решил еще раз зайти на сайт «найтов» и посмотреть на схему, где, помнится, указан самый удобный вход в Кобяково. Вот ведь… Влюбленный Шекспир, а? Ведь планировал сразу после ипподрома скачать себе эту картинку. А теперь на дворе времени десять сорок, самое что ни на есть «сразу после ипподрома».
— Что за черт, — сохраненная в закладках страница не желала открываться. «Ошибка 404». Макар обновил ее, еще раз… Бесполезно.
Остальные разделы сайта грузились нормально.
Надо было сразу сохранять схему, оболтус! На случай как раз таких вот внезапных финтов.
— А может, не внезапных? — Макар закусил губу и, поднеся планшет почти к самым глазам, внимательно прочитал, что запланированная на следующие выходные страйкбольная игра в Кобяково с посещением Музея военной техники откладывается «по техническим причинам».