– Ко мне, видать, не заглянул. Не любит он меня… А с чего вы решили, что душегубец – это я?
Военной тайны тут не было, поэтому я слегка приоткрыл карты:
– Сопоставили кое-какие улики.
– Это какие же? – изумлённо протянул мужчина.
Его палец сильнее надавил на спусковой крючок. Вдруг не выдержит и пальнёт? Нервный он какой-то.
– По следам установили, что тела в балку сбросил невысокий худой мужчина, вдобавок ещё и хромой, – максимально нейтральным тоном сообщил я.
– Эвона как, – Макар задумался. – По приметам, не спорю, вылитый я, только Христом-богом клянусь, не убивал я их. Как бы хреново ни было, в жизни на себя такой грех бы не взял, чтобы бабу и девку порешить. Веришь, начальник?
Я оглядел его с ног до головы. Шестое чувство категорически не желало помогать мне в этом вопросе. Может, Челдонин не врёт, а может ломает спектакль, и это у него неплохо получается.
– Сделаем так, Макар: мы отвезём тебя в город, допросим как полагается. Если невиновный – отпустим, ну, а если…
– Я не убивал! – сказал как отрезал он.
– Тогда тебе нечего бояться. И да, если не будешь упрямиться, сделаем вид, что ты в нас не стрелял… С Гриценко я договорюсь.
Лицо Макара исказила гримаса. Он принимал непростое решение.
– Дашь слово, что не засудишь меня, коли я не виноват?
– Я должен найти убийцу, а не спихнуть вину на кого-то. Если это не ты, значит, настоящий преступник останется на свободе и снова будет убивать.
Губы Макара задрожали.
– Убедил, начальник. Ты меня – как, вязать будешь?
– Придётся, – вздохнул я.
Его лицо вдруг просияло.
– Если бы сбрехал «нет», я б тебе не в жисть не дался. А так вижу, ты, начальник, честный, слову твоему верить можно. Делай, что собирался.
– Сделаю. Только ты сначала потеплее оденься. Не май месяц.
Он усмехнулся.
– Заботливый какой…
После того, как он переоделся, я завёл Макару руки за спину и связал их верёвкой. Потом крикнул своим, чтобы ненароком не пристрелили, когда будем выходить из дома.
Геройским героем при этом я себя не чувствовал. Работа как она есть.
Челдонин спустился по ступенькам крыльца, бросил тоскливый взгляд на безоблачное небо и медленно похромал к Петру и Гриценко.
Что-то меня напрягло в его походке, только я не сразу понял что…
– А ну постой! – чуть не заорал я.
Арестованный замер и удивлённо оглянулся.
– Что ещё?
– Сейчас узнаешь.
Я обошёл его и встал напротив лицом к лицу.
– Ты на какую ногу хромаешь?
– На правую. Осколок в неё прилетел, с той поры и припадаю.
– Петь, – попросил я, – а ну закатай гражданину Челдонину правую штанину.
Напарник понимающе кивнул и выполнил мою просьбу.
На ноге арестованного я увидел то, что хотел: огромный безобразный шрам.
– Теперь левую.
Левая нога выглядела совершенно здоровой.
Я попросил Петра нож и разрезал ими верёвку на руках Макара.
– Гражданин Челдонин, вы свободны.
– Как это? – растерянно замигал Гриценко.
– Наш преступник хромал на другую ногу. Это не Челдонин.
– Здрасьте – приехали! – усмехнулся Пётр. – По горячему, значит, не раскрыли.
– Не раскрыли, – согласился я.
Мы вернулись к телеге, оставленной на околице села.
– А где ваш подозреваемый? – удивился Нефёдов.
– Наш московский Пинкертон опытным путём установил, что тот не виновен, – поддел меня напарник.
– Ну, в квалификации товарища Быстрова я не сомневаюсь, – не поддержал его шутку эксперт. – Кстати, пока вы ходили, я кое-что припомнил. Надеюсь, информация вам пригодится.
– Что вы вспомнили? – заинтересовался я.
– Это не первое подобное убийство. Где-то месяц назад я уже сталкивался с похожим. Только там убили мужчину.
– Что объединяет эти убийства?
– Мужчине размозжили голову. Удар нанесли предметом, завёрнутым в мешковину. Даст бог памяти, тело мы нашли верстах в пяти от Алексеевки.
– А почему вы только сейчас вспомнили об этом убийстве?
– Вы бы знали, сколько трупов проходит за неделю через мои руки, – вздохнул Нефёдов. – Человеческая жизнь нынче не стоит даже ломаного гроша.
– Это временно! – воскликнул Пётр.
– Всё на этом свете временно, – философски протянул эксперт.
Видя, что Пётр уже начинает заводиться, я остановил его:
– Так, Петь, давай обойдёмся без диспутов. У нас, между прочим, два трупа и, похоже, будут ещё, если мы не найдём убийцу.
– Аполитично рассуждаешь, Жора! Ты ведь комсомолец!