– Вопрос с ремонтом закроем, исполком обещал выделить средства. А что касается благодарности – я попросил, чтобы банк помог детскому дому. Ребятишкам нужней, не так ли товарищи?
– Всё так, товарищ Художников, – дружно загалдели ребята. – Мы, если что, и сами им поможем.
– В общем, у меня две приятных новости и одна не очень. С какой начнём?
– Давайте с плохой что ли, а потом подсластите пилюлю сразу двумя хорошими, – предложил Пётр.
– Итак, новость не очень приятная: во время совместной операции милиции, уголовного розыска, ЧОН и войск ростовского гарнизона были проведены массовые облавы во всех местах, где мог скрываться особо опасный преступник по кличке Мамонт. К сожалению, как вы уже знаете, Мамонта обнаружить не удалось, и сейчас особая группа ГПУ товарища Мышанского разрабатывает новые рабочие версии.
– Так что – вообще улова не было? – нахмурился Пётр.
– Почему не было, попала в наши сети кое-какая рыбёшка, преимущественно мелкая. В большинстве своём – вчерашние крестьяне, которых голод и нужда выгнали из села в город, там они не нашли работу и таким образом пополнили преступные ряды. Как понимаете, это социальная болезнь, которую уголовный розыск не в силах устранить.
– Да уж понятней некуда, – буркнул Паша.
– Теперь новости из разряда хороших. Про то, что нам удалось взять опасного рецидивиста Кошкина все уже в курсе?
– Так точно, – кивнули мы.
– Он признался в нескольких кражах на территории области, так что нам удалось существенно повысить статистику раскрываемости. Со дня на день за ним прибудут товарищи из Нижнего, там он наследил куда больше. Ну и самое главное: товарищ Быстров, вы ведь подавали заявление в партию?
– Так точно. – встал я.
Художников улыбнулся.
– Так вот, поскольку в настоящее время вы прикреплены к нам, партийная ячейка ДонОблУгро, учитывая ваши большие заслуги, единогласно постановила принять вас в ряды РКП(б) и поручила мне, как секретарю организации, вручить вам партийный билет, – под аплодисменты ребят, он протянул мне красную книжицу.
– Спасибо за оказанное доверие, товарищи, – с трудом выдохнул я.
Здесь действительно к партийному билету относились очень серьёзно, и фраза «коммунисты – вперёд» многое значило для этих людей.
И я был счастлив оказаться среди них.
– Как понимаете, товарищ Быстров, с этого дня всё только начинается. Теперь с вас двойной спрос: и как с сотрудника уголовного розыска и как с коммуниста, – напутствовал начальник угро.
Допрос Гуревич я отдал Петру, пусть гражданка не думает, что у неё есть хоть какие-то шансы соскочить, а сам занялся другими сообщниками.
Всего в банде было девять участников, только трое из них принадлежали миру кино, остальные оказались обычными разбойниками с большой дороги. И по правде говоря, род их деятельности был прямиком написан на их лицах.
Часов в пять вечера пришёл Пётр. Вид у него был взвинченный, лицо красное от ярости. Он так громыхнул дверцей сейфа, когда укладывал туда папку с материалами, что я едва не подпрыгнул на стуле.
– Петь, ты чего?
– Да есть с чего. Эта… Гуревич… – он замолчал, подбирая слова.
– Ну-ну, – подбодрил его я.
– Короче, эта баба-киношница сначала строила мне глазки и показывала ножки. Когда убедилась, что на меня её ужимки не действуют, вздумала разыграть сценку, будто я её решил изнасиловать. – Он сплюнул. – Порвала на себя юбку и давай орать на всю Ивановскую с хвостиком… Хорошо, что Художников ей не поверил.
– Знакомая ситуация, – кивнул я.
У меня в прошлой жизни действительно была похожая история. Правда, той дуре не повезло: она не знала, что допрос пишет камера, и намотала себе дополнительный срок.
– Надо было её пристрелить там, в банке! – сжал кулаки напарник.
– Ещё настреляешься, – пообещал я. – Пойдём лучше в больницу, Лёву навестим. А по дороге пивка хряпнем – у меня сегодня праздник, так что угощаю.
– А вот это по-нашему, по-большевистски, – довольно потёр ладоши он. – Только чур, к пиву ещё и рыбка будет!
– Обижаешь! Что за пиво без рыбы! – воскликнул я. – Жаль, Лёве с нами нельзя…
Глава 26
Выстояв очередь возле пивного ларька, мы купили по паре кружек пенного, а у бабульки, торговавшей неподалёку вяленой рыбкой, сторговались за малые деньги на несколько «хвостов».
– Вот оно оказывается какое – счастье! – блаженно жмурясь, сказал Пётр.
– Вижу, тебе много не надо.
– А я человек простой, пиво да победа коммунизма – всё, что мне нужно. А тебе?
– Мне?