— Илья Степанович! — Он прижал руки к груди. — Я вас прошу! Я не пью!
— Жена запрещает?
— Я не женат!
— Невеста?
— У меня ее нет.
— Это большое упущение со стороны местной общественности! — сказал я. — Его следует немедленно исправить. У Глафиры Семеновны есть на примете порядочные и работящие девушки. Не шалавы какие-нибудь, в чем она дает ручательство. Соседка предлагала их мне, но мне столько не потянуть. Могу поделиться.
Антон изумленно уставился на меня и вдруг прыснул. Я подождал, пока он закончит смеяться, и придвинул ему рюмку.
— Илья Степанович, давайте сначала о деле, — попросил он. — Я действительно не пью и могу охмелеть.
— Ладно, — сказал я. — Что за дело?
— У вас нет намерения продать дом?
Холодный ветерок пробежал по моей спине. Заявись ко мне Антон в первый же день, он бы немедленно получил ключи — и клятвы не забыть вовек. Но за последние дни кое-что изменилось.
— Не определился, — сказал я уклончиво.
— Есть покупатель.
— Кто он?
— Не местный. Ко мне обратился его представитель и попросил о посредничестве.
— Зачем им дом?
— Не знаю! — пожал плечами Антон. — Мне не объяснили.
— В городе нет свободных домов?
— Полно! Продавцов больше, чем покупателей.
— Однако вам сказали: именно этот?
— Да.
— Вы не находите это странным?
— У богатых свои причуды! — вновь пожал плечами Антон. — Может, вырос человек здесь, может, родня его жила.
— Обделенные наследники?
— Не думаю, — сказал Антон, помолчав. — Не похоже.
— Но клиент богатый?
— С чего вы решили?
— Вы сами сказали, — напомнил я.
— Ну… — Антон покраснел и насупился.
Если вы отвечаете в фирме за договоры: встречаетесь с поставщиками, согласовываете формулировки и следите за исполнением обязательств; если всем этим вы занимаетесь ряд лет, то начинаете чувствовать подвох в каждой детали — не важно, что это: слова или текст на бумаге. От предлагаемой мне сделки несло гнилью. Не со стороны нотариуса. По всему было видать: Антона используют втемную.
— Скажите, Антон, вы с тем человеком заключили договор?
Он покачал головой.
— Взяли аванс?
— Они не предлагали.
— Только пообещали?
Он кивнул, и я едва не рассмеялся. Нет, я люблю русский бизнес! Какой-нибудь олигарх местного разлива будет пить в три горла, швырять бриллианты многочисленным телкам, покупать «Бентли» и «Хаммеры», но он же задавится, чтоб заплатить человеку, который заработает ему миллионы. Скольких жлобов я поймал на этой привычке, сколько выгодных сделок заключил! Персонал сливал мне владельцев радостно, рьяно.
Я достал из бумажника две банкноты по пять тысяч рублей и положил их перед Антоном.
— Я нанимаю вас, Антон!
— Для чего? — изумился он.
— Для правовой помощи…
— Вы же сами юрист!
— Юристам помощь тоже нужна.
— Какая?
— Представлять мои интересы в переговорах о доме.
— Но я представитель другой стороны!
— Уже нет. Они вам не заплатили, а я — да!
— Я дал слово!
— Хорошо, — согласился я. — Исполняйте до конца.
— Мне поручено предложить вам пятьдесят тысяч.
— Жлобы! — сказал я искренне.
— В случае вашего отказа — сто тысяч! Это хорошая цена, Илья Степанович! Ваш дом стоит меньше. Я регистрирую сделки и знаю цены.
Я покачался на стуле.
— Передайте нанимателю: я не продаю дом! Я его полюбил, прирос сердцем. Сегодня я вскопал огород, завтра засажу его картофелем. Я буду окучивать всходы, выпалывать сорняки, с появлением колорадских жуков соберу их и казню лютой смертью. Осенью соберу урожай и буду плакать над каждым клубнем: они пахнут детством.
— Вы это серьезно? — спросил Антон. — Насчет детства? Так и передать?
— Дословно!
Он хмыкнул и засмеялся. Я улыбнулся. Антон глянул на лежавшие перед ним купюры и спрятал руки под стол.
— Чего вы хотите, Илья Степанович?
— Просто Илья, — предложил я. — Мы ведь партнеры!
— Еще нет, — возразил он. — Я не дал согласия.
— Расскажите мне о покупателе. Вернее, о его представителе.
— Это не этично, — насупился он.
— Я не требую сведений о его состоянии, тем более что вы этого не знаете. Как он выглядит, сколько ему лет, какое впечатление производит. Это преступление?
— Пожалуйста! — пожал он плечами. — Мужчина, под пятьдесят, седина, плотный такой. Лицо… Оно… не запоминается.
«Ага!» — сказал я мысленно.