— Мне бабы в спину шипят: «Обнаглела совсем! Муж полы в доме моет», — жаловалась Мария жене Николая. — Как будто я в самом деле такая! Он мне запрещает мыть! Говорит: «С твоим сердцем нельзя».
— Повезло бабе, а она слезы льет! — ответила подруга. — Мало ли, что говорят! Это их от зависти корчит. Я сама тебе завидую! Такой мужик, а хоть бы посмотрел на другую! Мой вот инвалид, а норовит на сторону сбегать, кобель одноногий! Поймаю — вторую ногу оторву!
Лечение жены и подраставшая дочь требовали средств. Дед оставил спокойную, но малоденежную работу на заводе и устроился кочегаром в школу. Работа была сезонной, график давал много свободного времени. Дед строил дома, летом уезжал на шабашки. На воспитание дочери времени не хватало, а мать с ней не справлялась. Дочку они упустили…
Занятый воспоминаниями, я не заметил, как подошел к лесу. До него оставалось шагов пятьдесят, когда из-за ближних кустов вышли двое. Один из них держал в руках длинноствольный помповик. Черный зрачок ствола смотрел мне в лицо. Я выдернул затычки из ушей.
— Стоять! — приказал тот, что был без ружья. — Руки вверх!
Я подчинился. Парочка подошла ближе. Ствол помповика едва не упирался мне в грудь. Какое-то время мы рассматривали друг друга. Незнакомцы были одеты в военную форму, причем какого-то древнего образца: гимнастерки без погон, но с петлицами, шаровары, ботинки с обмотками, на головах — пилотки. Оба невысокие, лица смуглые, глаза — щелочки, однако не такие, как у китайцев или наших бурят. Но главным было даже не это! Уши у них были не человеческие! Острые, поросшие шерстяным пушком, они располагались перпендикулярно голове и при этом двигались! Звериные ушки…
Похоже, я их тоже озадачил. Странные люди глядели на меня с нескрываемым удивлением. Воспользовавшись ситуацией, я оценил вооружение. У солдатика с однородными петлицами имелся помповик, патронташ и штык на поясе. У второго (в петлицах по кубику — командир) — большой револьвер в открытой кобуре, как у ковбоев из американских вестернов. Рукоять пристегнута ремешком — чтоб не выпал при беге. Хорошо для сохранности, но плохо при внезапном нападении. Ковбои перед боем эти ремешки отстегивали, этот не озаботился.
— В чем дело, господа? — спросил я как можно дружелюбнее. — Я нарушил границу?
— Господа в Петрограде! — огрызнулся командир.
— Прошу прощения: товарищи!
— Тамбовский волк тебе товарищ! — сообщил остроухий.
— Так вы из НКВД! — догадался я. — Как Лаврентий Павлович? Все в трудах и заботах?
Он выпучил глаза.
— Замнем! — предложил я. — Ближе к делу. Предъявить паспорт?
— Сами найдем!
Остроухий запустил мне руку в карман.
— Поосторожнее! — предупредил я. — Боюсь щекотки.
— Молчать! — рявкнул остроухий.
Он вытащил смартфон и стал его рассматривать. Солдатик скосил взор. Мне это не понравилось.
— Поаккуратней, пожалуйста. Вещь хрупкая. Не надо ее тискать. Чай, не девка…
— Я приказал молчать! — окрысился старший. — Косухин, врежь ему!
Солдатик осклабился, перехватил помповик и замахнулся прикладом. Удар по колену оказался для него полной неожиданностью. Я поймал помповик, выпавший из его рук, и дал старшему то, что он сулил мне. Остроухий грянулся на землю, смартфон отлетел в сторону. Я наклонился, чтоб поднять, и в этот миг над головой свистнула пуля…
4
Рик сидел на ветке и смотрел в монокуляр. Солдат он заметил, когда те переваливали через гребень, и теперь просто наблюдал. Судя по всему, очхи пришли надолго. Выставив дозор на возвышении, солдаты таскали хворост от ближайших кустов, двое побежали с котелками к ручью — будут готовить обед. Кашу из концентратов или щи из сушеных овощей — в Союзе армию разносолами не балуют.
Рик еще раз пересчитал противников. Все правильно — полувзвод, четырнадцать солдат при офицере. Знаки различия на таком расстоянии рассмотреть невозможно, но офицера он определил сразу — по выправке. В военных училищах Союза курсантов дрючат будь здоров — ровная спинка остается пожизненно. Какого рожна их принесло?
Противник Рика не беспокоил. Во-первых, далеко. Во-вторых, в лес, где на дереве примостился Рик, очхи не пошли. И не пойдут. Лес — территория веев, незваному гостю здесь сделают больно. Рик ухмыльнулся, а затем вздохнул. Было б замечательно, если бы кто-то из очхи все же решился. Хорошее ружье Рику не помешает. В Союзе стволы хромируют изнутри, чистить такие — удовольствие. Ружья у очхи всем лучше. По способу заряжания, надежности, кучности боя… Вот у Рика полуавтомат, а толку? Три раза выстрелил, затем толкай патроны в подствольный магазин. Долго, неудобно. В «скорпионы» Союза патроны, считай, сами заскакивают, а простой механизм перезарядки позволяет вести огонь быстро и эффективно.