Веллингтон с интересом дослушал этот выплеск эмоций, потом помолчал секунду и спросил:
- Вы уверены?
- Точно, милорд, но есть еще кое-что.
- Продолжайте.
Палец указал вправо от бреши Тринидада:
- Здесь французы выкопали еще один ров, на дне основного, и затопили его. Мы будем прыгать в воду, весьма глубокую воду. Кроме того, похоже, они продлили этот ров. Вот сюда, - палец прочертил линию мимо обеих брешей.
Глаза Веллингтона не отрывались от карты:
- Так значит, чем дольше мы ждем, тем труднее становится?
Флетчер вздохнул, но вынужден был согласиться:
- Точно.
Веллингтон приподнял бровь и посмотрел на инженера:
- Что мы выиграем со временем?
- Можем опустить бреши.
- На сколько?
- Футов на десять.
- За какое время?
- Неделя.
Веллингтон помолчал, затем покачал головой:
- Вы имеете в виду, две недели.
- Точно, милорд, скорее всего.
- Двух недель у нас нет. Впрочем, нет и одной. Нужно взять город, и сделать это быстро.
В комнате повисла тишина. За окном пушки стреляли через озеро. Веллингтон посмотрел на карту, согнулся над столом и длинным пальцем указал на пространство между бастионами:
- Здесь есть равелин?
- Точно, милорд, хотя он и не достроен, - равелин, каменное ромбовидное строение, был уже нанесен на карту. Если бы у французов было время закончить его до того, как начали стрелять осадные орудия, он стал бы новым бастионом, построенным во рву и перекрывавшим любые атаки. Даже в нынешнем своем виде он представлял серьезное препятствие, окруженное собственным рвом.
Веллингтон глянул на Флетчера:
- Похоже, вы абсолютно уверены в достоверности этой новой информации?
- Точно, милорд. У нас один парень ночью сходил на гласис. Отлично поработал, - неохотно похвалил шотландец.
- Кто это был?
Флетчер махнул в сторону Хогана:
- Один из ребят майора Хогана, сэр.
- Кто, майор?
Хоган перестал катать по столу табакерку:
- Ричард Шарп, сэр, вы должны помнить.
Веллингтон откинулся в кресле и улыбнулся:
- Боже мой, Шарп? Что он у вас забыл? Мне казалось, у него своя рота.
- Была, милорд. Ему было отказано в повышении.
Веллингтон нахмурился:
- Господи ты Боже! В этой чертовой армии мне не дают даже капралом человека сделать! Так это Шарп ходил на гласис ночью?
Хоган кивнул:
- Да, сэр.
- И где он сейчас?
- Ждет снаружи. Я подумал, что вы можете захотеть с ним поговорить.
- Боже милостивый, конечно! – тон Веллингтона был сухим. – Он единственный человек в нашей армии, кто заглядывал за гласис. Пригласите его!
В комнате находились командиры дивизионов и бригад, артиллеристы, инженеры и штабные – и все они обернулись, когда вошел высокий человек в зеленой куртке. Разумеется, о нем слышали все, даже генералы, недавно прибывшие из Англии, потому что именно этот человек захватил французского «орла» и выглядел так, как будто готов был сделать это снова: потрепанный, жесткий, как оружие, висевшее у него на плече. Хромота и шрамы выдавали в нем солдата, сражавшегося много и часто. Веллингтон улыбнулся ему и оглядел стол:
- Капитан Шарп был рядом со мной во всех моих битвах, джентльмены. Разве не так, Шарп? От Серингапатама[47] до этого дня?
- Даже от Бокстела[48], сэр
- Боже милостивый! Я был тогда лейтенант-полковником!
- А я рядовым, сэр.
Адъютанты, молодые аристократы, которых Веллингтон предпочитал в качестве курьеров, с любопытством изучали шрам на суровом лице: немногим удавалось подняться в офицеры из низов. Хоган посмотрел на генерала: тот явно надеялся на Шарпа, но не потому, что стрелок однажды спас ему жизнь, а потому, что Шарп мог стать его союзником в борьбе с сопротивлением инженеров. Ирландец вздохнул: Веллингтон хорошо знал своего героя.
- Найдите стул капитану Шарпу.
- Лейтенанту Шарпу, сэр, - слова Шарпа прозвучали горьким вызовом, но генерал не обратил на них внимания.
- Садитесь, садитесь. И расскажите нам о брешах.
Шарп рассказал все, что знал, совершенно не смущаясь знатного общества, но он мало что мог добавить к сообщению Флетчера: видно было плохо, темноту прорезали только редкие вспышки пушечных выстрелов со стены. Часть и вовсе пришлось додумывать, основываясь на опыте и звуках, которые он слышал, лежа на краю гласиса – звуках, исходивших не от французских рабочих, а от британской картечи, бившей в стены. Веллингтон дал ему закончить свой сжатый доклад, потом генерал поймал взгляд Шарпа: