Бернард Корнуолл
РОТА СТРЕЛКА ШАРПА
Ричард Шарп и осада Бадахоса, январь-апрель 1812 года
Посвящается семейству Харперов, Чарли и Мэри, Патрику, Донне и Терри с любовью и благодарностью.
«…Явился ныне ты на праздник смерти»
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Январь 1812 года
ГЛАВА 1
Начало светать. В эти предутренние часы спится крепче всего, даже часовые не в силах удержаться от дрёмы. Лучшее время для того, чтобы застать врага врасплох неожиданной атакой.
Но не сегодня.
Примерно в километре от места, где сидел капитан Шарп, валялась мёртвая лошадь. Её было бы трудно разглядеть и со ста шагов, ведь лошадь была серой, такой же серой, как рассвет, серой, как покрытый многодневной пороховой гарью снег. По снегу деловито скакала мелкая птаха. Сержант Харпер, наверняка, знал, как она называется; огромный ирландец знал всех пернатых на свете, но Харпера здесь не было, и Шарп, кутаясь в шинель, просто пялился на птицу, отчаянно желая, чтобы она убиралась ко всем чертям. Давай же! Улетай! Неожиданно для себя Шарп загадал: если за полминуты пташка не улетит, день обязательно кончится каким-нибудь дерьмом. Досадуя на собственную дурацкую суеверность, он стал считать. Крылатый паршивец прыгал себе, как ни в чём ни бывало. Девятнадцать, двадцать, проклятая пичуга явно никуда не торопилась. Двадцать четыре! Двадцать пять! На последних секундах Шарп скатал снежок и швырнул в упрямца. Тот, наконец, упорхнул. Шарп невесело ухмыльнулся. Иногда человек должен помогать судьбе.
Боже, до чего же холодно! Французам стужа была нипочём. Надёжно прикрытые оборонительными сооружениями Сьюдад-Родриго, они засели в городских домах у жарких печек. Англичане с союзниками ночевали в чистом поле, у то и дело гаснущих костров. Вчера утром у реки нашли четырёх португальских дозорных. Ночью они замёрзли насмерть. Шинели бедолаг морозом прихватило к земле. Кто-то отодрал их и, проломив тонкий лёд, сбросил тела в Агеду, чтобы не рыть могилы. Земляными работами армия была сыта по горло. Много дней подряд ничего, кроме лопат и кирок: траншеи и сапы, батареи и укрытия. Солдаты больше не хотели копать, они хотели драться. Они желали взметнуть штыки над стенами Сьюдад-Родриго, ворваться в брешь и отобрать у французов их дома и печки. Солдаты жаждали тепла.
Шарп, капитан роты легкой пехоты Южно-Эссекского полка, лежал в снегу и разглядывал в подзорную трубу брешь. Даже с холма, в пятистах метрах от города видно было немного. Заснеженный гласис закрывал всё, оставляя взору наблюдателя лишь верх городской стены. В ней зияла брешь, пробитая британскими пушками. Шарп знал, что камни и щебень ссыпались в ров, образовав насыпь, по которой атакующие смогут прорваться в сердце крепости. Капитану очень хотелось заглянуть за стену и высмотреть подходы к подножию иссеченной осколками колокольни позади бреши, где французы уже, наверное, понастроили баррикад и, может, подтянули пушки. Тех, кто пойдёт на приступ, они встретят огнём, картечью, ужасом и смертью.
Шарп боялся.
Чувство было полузабытым и постыдным. Приказа о штурме пока не поступало, но безошибочный инстинкт давно воюющих людей подсказывал солдатам: время пришло. Говорили, что Веллингтон назначил атаку на грядущую ночь. Никто не ведал, какие батальоны будут для этого выбраны, но это не имело значения, первыми в брешь пойдут не они. Как всегда, первыми на штурм пойдут храбрецы из «Форлорн Хоуп». Задача этого временного формирования из добровольцев всегда проста и кровава: проложить армии дорогу в крепость. Если им это удастся, лейтенант, командовавший отрядом, получает чин капитана, а два его сержанта становятся прапорщиками. Обещая продвижение, командование ничуть не рискует: смертность в «Форлорн Хоуп» крайне высока. Тем не менее, в волонтёрах никогда недостатка нет.
«Форлорн Хоуп» — удел храбрых, чем бы их отвага ни была порождена: честолюбием ли, глупостью, отчаянием или всем вместе. Тот, кто выжил, становился отмеченным на всю жизнь, его уважали друзья, ему завидовали окружающие. Но только в стрелковых полках счастливчик получал вещественное подтверждение своей смелости: нашивку на рукав в виде лаврового венка. Шарп не то, чтобы вожделел этот отличительный знак. Он хотел испытать себя, попробовать на прочность практически неминуемой смертью, потому что он никогда ещё не вызывался в «Форлорн Хоуп». Он понимал всю глупость этого желания, но всё равно хотел.