Позади Шарпа, во мраке подножия гласиса, раздавались команды. Лёгкая дивизия готовилась скормить прожорливым брешам последние резервы. Значит, Шарпу тоже стоило позаботиться о вербовке личного «Форлорн Хоуп». Именно «Форлорн Хоуп». Это было делом для волонтёров, приказывать в этом случае Шарп не имел морального права. Он развернулся к роте и выхватил палаш. Лезвие свистнуло, рассекая воздух.
— Сейчас будет атака. Последняя, потому что подкреплений больше нет. И всё вот это, — Шарп кивнул на кровавое месиво за спиной, — будет напрасным. Мне такое не по душе. Я хочу пробиться к «новой» бреши через края равелина. Придётся прыгать с него в ров без лестниц, без матрасов и, очень возможно, что я переломаю ноги, но я иду.
Рота слушала его внимательно. Его слова будто влажной тряпкой стирали с их лиц мел угрюмой обречённости.
— Я иду туда, потому что лягушатники считают, будто победили нас. Они смеются над нами, и я собираюсь забить насмешки обратно в их пропитые глотки!
Шарп и сам не подозревал, сколько гнева на копилось в нём.
— Я заставлю их пожалеть о том, что родились на свет. Приказывать вам идти со мной я не могу. Упрекать тех, кто останется, тоже не стану. Решайте сами.
Патрик Харпер встал рядом и поднял над собой топор из числа выданных сапёрами перед атакой. На фоне кипящего огнями рва он казался сидящим на корточках товарищам вырвавшимся из чистилища героем древних легенд. Он не рассусоливал:
— Пошли?
Что руководило всеми этими сутенёрами, воришками, убийцами и пьяницами, когда они вставали и пополняли ряды импровизированного «Форлорн Хоуп» Шарпа? Наверное, тот факт, что только Шарп способен был предложить своим людям прыгнуть выше головы, и они прыгали, ведь он верил в них, и обмануть эту веру они не могли.
Харпер покосился на командира:
— Жалостная речь, сэр. Моя лучше. Не вернёте мне мою погремушку?
Ирландец кивнул на семистволку. Шарп скинул оружие с плеча, предупредил:
— Заряжена.
Винтовку он отдал самому меткому стрелку роты — Дэниелу Хэгмену.
Лейтенант Прайс несмело улыбнулся Шарпу:
— Наверное, я слегка помешался, сэр…
— Ты можешь остаться.
— Да?! Чтоб вы разобрали всех смазливых милашек? Дудки!
Роуч и Дженкинс, Питерс и Клейтон, Кресакр — женобойца, все старые знакомые. Не хватало одного.
— А где Хейксвелл?
— Смылся, сэр, ещё в самом начале. — Здоровяк Питерс презрительно сплюнул под ноги.
Последний полк шествовал по гласису. Шарпу следовало поторопиться.
В полутора километрах от брешей Третья дивизия овладела замком, очистив его от немцев и отбив наскок французов, подоспевших с площади у собора. На противоположном краю города Пятая дивизия Лейта второй раз за ночь совершила невозможное, взяв штурмом бастион Сан-Винсенте. Бадахос пал, но об этом не ведал Шарп, не ведал полковник последнего спешащего на убой батальона, не ведали и прячущиеся во рву солдаты. По городу вести разносились быстрее. Слухи о поражении достигли ушей защитников Тринидада и Санта-Марии, но город был тёмен, силуэт замка так же неприступно проступал на небосклоне, и французы успокоились. Слухи, они и есть слухи.
— Готовсь!
О, Господи! Новая атака этих безумных британцев! Защитники бастионов оторвались от созерцания города и обратили взоры наружу. Там, из тьмы, по заваленному трупами гласису вышагивал новый батальон англичан. Запалы вспыхнули, пушки плюнули смертью, и мясорубка закрутилась вновь.
Гром орудий прозвучал для Шарпа выстрелом из сигнального пистолета. Вперёд! В Бадахос!
ГЛАВА 26
Бастионы обволакивал густой пороховой дым. Шарп скатился в ров и встал на ноги. Мёртвые и умирающие, раненые и невредимые. Последних появление офицера с явно воинственными намерениями отнюдь не порадовало. На Шарпа зашипели, кто-то попытался вцепиться в форму:
— Чёртов дурак, ложись! Ты привлечёшь внимание лягушатников!
Пушки не били в этот уголок прицельно, а от случайных пуль уцелевших спасали тела погибших товарищей. Шарп и его люди могли нарушить эту идиллию, поэтому-то и нервничали надеявшиеся отсидеться в своих редутах из трупов солдаты. Шарп взмахнул палашом: «Прочь с дороги!» Его парни спускались вслед за ним. Харпер закричал что-то по-ирландски, призывая к себе соплеменников. Справа артиллерия расправлялась с последней атакой на бастион Тринидад.