Так как в браке с графиней Ауэршперг у него не было детей, то вместе с ним прекратила свое существование и венская линия.
При императоре Карле барон Луис был избран в верхнюю палату парламента, поэтому его можно считать последним крупным финансистом последнего императора Австрии.
Барон Луис олицетворял собой тип вельможи, который свободно и органично чувствовал себя частью австрийской аристократии и венского общества.
Примечательно, что с конца XIX века многие представители дома Ротшильдов, традиционно продолжавшие заниматься финансами и другими видами бизнеса, все чаще совмещали это с коллекционированием живописи, скульптуры, произведений прикладного искусства, фарфора, редких книг и других раритетов.
В конце XIX века произошла смена поколений и в английском банке Ротшильдов.
3 июня 1879 года умер Лайонель Ротшильд, оставив огромное состояние старшему сыну Натаниэлю (1840–1915) и некоторую часть — сыновьям Альфреду и Леопольду.
Натаниэль был уже коренным английским аристократом. Аристократическое общество охотно принимало потомственного банкира в любые клубы. В 1876 году Натаниэль Ротшильд унаследовал от дяди Энтони титул баронета, а в 1885 году стал членом палаты лордов. Для него были открыты двери самых знатных домов Лондона.
К Натаниэлю Ротшильду относились не только как к члену великосветского общества, но и как к влиятельному политику. Наряду с банковскими вопросами, ему приходилось вникать и в государственные дела. Например, в 1889 году Натаниэлю и Альфонсу Ротшильдам пришлось заботиться о сохранении своих позиций в Бразилии, где была свергнута монархия. Сначала банкиры пытались поддержать своего старого клиента — императора Педро. Но вскоре выяснилось, что бывший монарх не очень-то держится за власть, и тогда Альфонс Ротшильд сделал логичный вывод: «Если император удовлетворен своим положением в Бразилии, то почему мы должны быть большими роялистами, чем сам король?».
Лондонский банк быстро изменил свое отношение к бразильскому правительству и уже в 1893 году помог создать в Бразилии республиканский банк.
Более сложную задачу пришлось решать Натаниэлю Ротшильду в ходе русско-японской войны. С одной стороны, в этом конфликте Великобритания поддерживала Японию. Но сам Ротшильд имел собственные коммерческие интересы в России. Созданное в 1883 году на деньги Альфонса Ротшильда Каспийско-Черноморское акционерное общество получало слишком большие деньги от бакинской нефти, чтобы терять их из-за поддержки японских займов. Выход на российский рынок и так достался династии баронов с большим трудом. Все эти соображения вынудили Ротшильдов отказаться на время войны от приобретения японских военных займов. Главными покупателями японских облигаций стали американские финансисты. И только после подписания Портсмутского мира Японии удалось 28 ноября 1905 года организовать в Париже подписку на займы в размере 25 миллионов фунтов с участием Ротшильдов.
Второй сын Лайонеля Ротшильда, Альфред (1842–1918), учился в Кембридже и водил дружбу с принцем Уэльским, который стал впоследствии Эдуардом VII. В возрасте 21 года Альфред вошел в банк отца, а через пять лет стал его директором. После смерти отца он так п не создал семью, но имел внебрачную дочь Альмину Вумбвелл (впрочем, тоже с титулом графини).
Его племянник Лайонель Натан (1882–1942) продолжил банковский бизнес в Лондоне.
РОТШИЛЬДЫ И ЭРЕЦ-ИСРАЭЛЬ
В 1883 году в Эрец-Исраэль появился человек, имени которого суждено было войти в историю, — молодой барон Эдмонд Джеймс де Ротшильд (1845–1934).
Его судьбу предопределила атмосфера дома, в котором он рос: еще в юности барон начал заниматься филантропической деятельностью.
В противовес двум старшим братьям Эдмонд предпочитал держаться подальше от банковского дела и развивал в себе художественные наклонности.
Впоследствии, благодаря собранной им уникальной коллекции, Эдмонд де Ротшильд был избран членом парижской Академии искусств. В 1877 году Эдмонд женился на Аделаиде, дочери Вильгельма Карла Ротшильда. Тесть был глубоко религиозным человеком, но старался держаться подальше от любой активности, связанной с Эрец-Исраэль.
А подлинным призванием и делом жизни барона Эдмонда стало как раз оказание помощи первым еврейским поселенцам в Эрец-Исраэль.
После цареубийства 1 марта 1881 года в России поднялась волна антисемитизма. Произошли кровавые погромы, Александр III издал в 1882 году антиеврейские законы. 225 тысяч еврейских семей уехали в эмиграцию. В это время как раз и возникла идея переселения еврейских беженцев в Палестину. За поддержкой обратились к Эдмонду Ротшильду.
Член Французского комитета по оказанию содействия эмиграции еврейских беженцев, молодой Рот-тильд знакомится в Европе с членами движения «Ховевей Цион», единственная мечта которых — перебраться и Эрец-Исраэль.
Родители Эдмонда, Джеймс (Яаков) и Бетти, свои первые пожертвования евреям Эрец-Исраэль сделали еще в 1850 году. Благодаря их помощи была создана первая еврейская больница в Иерусалиме — сначала в Старом городе, а потом и в новом, вне городских стен.
Осенью 1882 года положение первых поселенцев, приехавших в Страну Израиля при поддержке «Ховевей Цион», было критическим с точки зрения финансового положения. Тогда раввин Шмуэль Могилевер отправился в Париж к барону Ротшильду за помощью для сельскохозяйственного поселения Самарин — именно гам обосновалась группа репатриантов, приехавших из Одессы. В то время барон Эдмонд, молодой элегантный человек 36 лет, пользовался уважением в аристократических кругах Парижа, где он зарекомендовал себя большим знатоком искусства. Казалось бы, ничто не способствовало тому, чтобы он занялся делами Эрец-Исраэль. Тем не менее, барон откликнулся на просьбу. С этого момента и до самой смерти он отдает свое время и деньги развитию сельского хозяйства Эрец-Исраэль.
Ротшильд при этом считал, что массовая и шумно рекламируемая репатриация может лишь спровоцировать турецкие власти на полное ее пресечение и обречь переселенцев на голодную смерть, от которой их не спасет никакая филантропия.
Сначала он помогал непосредственно первопоселенцам Самарина, но после смерти своего отца Джеймса Макова потребовал, чтобы это нееврейское название сменили на Зихрон-Яаков («Память о Яакове»),
Потом он помогал РишонлеЦиону и всему прибрежному району.
Позже его помощь стала существенно ощущаться и в Рош-Пине, и в Петах-Тикве.
Поездки в Эрец-Исраэль он предпринял в 1887 и 1893 годах, задолго до того как стал известен Теодор Герцль, с которым он, впрочем, не слишком ладил.
Эдмонд Ротшильд считал свою помощь филантропической, а не политической.
Из-за непреклонности, с которой Эдмонд Ротшильд стремился доказать всему миру, что евреи могут не хуже других существовать собственным производительным трудом, он оказался в конфликте едва ли не со всеми, кто прямо или косвенно был причастен к созданию поселений: с самими поселенцами, с сионистским движением, а также с большинством остальных членов своей уважаемой семьи.
Конфликт с поселенцами был во многом обусловлен изначальной твердой установкой «не позволить бездельникам и крикунам погубить начатое дело». С само го начала он согласился взять поселенцев под свое покровительство только при условии строгой дисциплины и беспрекословного исполнения распоряжений.
Из этой установки вырос и почти 20 лет сохранялся почти авторитарный режим чиновников, который осуществляли направляемые Ротшильдом в Эрец-Исраэль администраторы, эксперты и инструкторы.
Сионистский идеал любви к стране и эмоциональная связь с предками не очень трогали этих людей, выросших в ассимилированной среде. В своей работе они видели своего рода колониальную карьеру и весьма надменно обращались с поселенцами.
Протест против произвола некоторых представителей администрации вылился в конфликт с самим бароном Ротшильдом, когда он в ответ на все возрастающее число жалоб принял сторону чиновников.