— Вот тут-то мы ее поймаем, — решительно кивнула Ясинка. — И вырвем у нее перо.
— Да чем же мы ее поймаем? — с трудом сдержал улыбку Роуэн.
— Сетью, ясное дело, — ответила Ясинка. — Чем же еще… Ой! — осеклась она.
— Благодаря твоему эксперименту, Ясинка, сетей у нас, увы, больше не осталось, — усмехнулся Морелюб.
Раздосадованная Ясинка отвернулась.
— Все очень просто, — объяснил Роуэну Морелюб. — Когда птица приблизится к нам, мы не убежим от нее, а, наоборот, вступим с ней в бой.
Роуэн с благодарностью посмотрел на него. Пусть рядом нет Силача Джона — Морелюб хоть в чем-то может его заменить.
— Ты что, спятил, Морелюб из рода фисков? — резко обернулась к нему Ясинка. — Или ты настолько вжился в роль, которой тебя научили наставники? Уж не возомнил ли ты себя тем бесстрашным героем, которых так ценят в Рине?
Еще одно разочарование!
«Морелюб — не Джон, — напомнил сам себе Роуэн. — Он же водяной человек! У них в чести хитрость, а не сила. Правду говорит Ясинка, Морелюб — искусный притворщик!»
Но Морелюб с презрением посмотрел на Ясинку.
— Ты сама спятила, Ясинка из рода умбров, — холодно проговорил он. — Я такой, какой есть. И если нам нужно перо, которое только что выпало из крыла птицы, я готов сражаться, чтобы его добыть.
— У тебя осталась одна здоровая рука, — не унималась Ясинка.
— Значит, ею я и обойдусь, — сказал Морелюб и вытащил нож.
— Птица приближается, — предупредил Угрюм.
Стараясь не обращать внимания на боль в руках, Роуэн схватил палку и помчался к роднику. Угрюм чуть помешкал, затем обнажил кинжал и бросился следом. Ясинка закуталась в свой серебристый плащ и отвернулась.
Роуэн, Морелюб и Угрюм плечом к плечу застыли в ожидании птицы. Она неслась прямо на них, с шумом рассекая воздух.
«Она просто гигантская, — поежился Роуэн, — и когти у нее острые как ножи».
— Отойди, Роуэн! — громко сказал Морелюб. — Мы сами сразимся с ней, а ты попытайся вырвать перо, пока мы…
Его голос потонул в пронзительном злобном крике. Птица была уже над ними. Ее глаза мутно блестели от бешенства. Роуэн отпрянул, и огромное крыло прошумело у него над головой. И тут он внезапно понял, что птица пролетела мимо него и теперь несется на Ясинку, которая, отвернувшись, стоит неподалеку.
— Ясинка! — заорал Роуэн. Она подняла голову и, сообразив, в чем дело, мгновенно распласталась на камне. Птица, громко щелкая клювом, промчалась прямо над ней и, задев ее когтями, взмыла вверх.
Роуэн кинулся к Ясинке, которая уже поднималась на ноги, потирая ушибы и ссадины.
— Что случилось? Почему это она на меня? — дрожащим голосом выговорила Ясинка.
— На нас она вообще не обратила внимания! — выкрикнул Морелюб. — А ведь мы преграждали ей путь к луже.
— Один раз птица уже нападала на Ясинку, а остальных не тронула, — задумчиво проговорил Роуэн.
— Но почему? Почему? — Ясинка испуганно посмотрела вверх и тут же прижала палец к губам. — Она возвращается! И опять летит на меня!
Действительно, высоко в небе птица парила кругами, готовясь к следующей атаке.
— Спрячься в лесу, — велел Роуэн. — А мы попробуем ее удержать.
Ясинка, прихрамывая, заторопилась к деревьям. От быстрого движения ее серебристый плащ надулся и вспыхнул на солнце, и по блестящей поверхности побежали колеблющиеся искаженные отражения скалы, неба, крошечной птицы и огромных Роуэна, Угрюма и Морелюба.
— Ясинка! — что было сил завопил Роуэн. — Снимай плащ! Живо! — Ясинка в недоумении остановилась, но Роуэн уже мчался к ней, призывая за собой остальных. — Твой плащ — он же как зеркало, — объяснял Роуэн, поспешно распутывая завязки. — Когда ты поворачиваешься спиной, птица видит собственное отражение. Но она-то думает, что это ее соперник, и нападает на него.
Теперь Ясинка и сама торопилась избавиться от плаща. Она сбросила его на землю и отскочила в сторону.
Как раз вовремя. Птица была уже рядом.
— Нельзя упускать такой возможности! — воскликнул Угрюм и схватился за край плаща. — Отойди, Ясинка! Морелюб, берись за другой конец!
Морелюб повиновался, и они расправили плащ. Отражение птицы на ткани плаща все увеличивалось, делая серебристую поверхность зеленой. С леденящим душу криком птица обнажила когти. Она бешено махала крыльями. Еще бы! Враг посмел вторгнуться на ее территорию! Он вроде тех, кто иногда появляется в луже, только гораздо больше. Он тоже бьет крыльями и выпускает когти и не собирается отступать.