— Он призвал их, — прошептал Жемчужник. — Мы пропали.
Хранитель неподвижно наблюдал за тем, как, обгоняя ветер, корабли скользят по воде.
Силач Джон коснулся руки Роуэна и прошептал ему в самое ухо:
— Позаботься о матери. Выбирайтесь из толпы и как можно скорее спешите в Рин.
— Джон, я тебя не покину, — услышав его слова, возразила Джиллер.
— Ты должна это сделать, — мрачно ответил Джон. — Нужно предупредить наших людей, чтобы нападение зибаков не было для них внезапным…
— Тогда пусть Роуэн идет один, — стояла на своем Джиллер. — Для такого путешествия у меня еще мало сил. Я буду только задерживать Роуэна.
— Джиллер, ты должна идти.
— Я не пойду.
Водяные люди молчали. Не отрываясь, они смотрели на Хранителя, ожидая, что знаком он прикажет им начать сражение.
Но Хранитель стоял неподвижно.
«Это я во всем виноват», — подумал Роуэн. И тут в самую отчаянную минуту он вспомнил о том, что Звездочка заперта в хлеву и не сможет ни защититься, ни убежать.
Он бросился к Хранителю.
— Угрюм… — начал было он и осекся, встретившись со светящимся взглядом Хранителя.
— Угрюма из рода панделлисов больше нет, Роуэн из Рина. Я Хранитель Кристалла.
— Я просто подумал… — Роуэн опять не сумел договорить.
— Ты прав, — мягко заметил Хранитель, как будто Роуэн вслух произнес то, что имел в виду. — Подожди немного.
Передовые корабли зибаков уже подошли так близко, что Роуэн мог разглядеть исполненные кровожадной радости лица выстроившихся на палубе воинов. У каждого воина лоб пересекала черная полоса. Оружие блестело на солнце.
Хранитель снова поднял руки.
— Пора! — негромко сказал он.
Кристалл ослепительно вспыхнул.
И в то же мгновение огромные темные тучи появились на горизонте. Ледяной ветер с неимоверной быстротой разнес их по небу, закрыв ими солнце. Мир померк, сгустилась ночная мгла.
— Что это? — Джон схватил Роуэна за руку. — Роуэн!
Хранитель еще выше поднял Кристалл. Загрохотал гром, молния расколола небо и, словно копье, вонзилась в бурные волны.
Ужасный вопль раздался над толпой. А на Море зибакские корабли сталкивались друг с другом, кружились и угрожающе кренились к воде. Сверху на них обрушивались удары молний. Ветер неистовствовал. Мачты трещали и падали, а паруса были изорваны в клочья.
Затем послышалось странное бульканье и вода словно закипела — это из глубины на поверхность выплыли тысячи змей. Они извивались и злобно шипели. Перед их яростью мощные боевые корабли казались хрупкими и беспомощными, как сухие листья в бурном потоке. Деревянные борта трещали и раскалывались. Бесполезные теперь пушки сыпались в воду. Ветер относил прочь отчаянные вопли обреченных зибакских воинов.
Роуэн отвернулся. Он пытался напомнить себе, что это враги его народа, что они несли страдание и смерть для всех, кого он любит. И все равно он был не в силах смотреть на гибель зибаков.
Но Хранитель Кристалла внимательно наблюдал за происходящим. И только когда все было закончено, он успокоил бурю.
23. Прощание
Роуэн, Джиллер и Силач Джон провели в Водяной стране еще два дня, отдыхая от всего, что им пришлось пережить. Но теперь им нестерпимо хотелось домой. Водяные люди пожелали им счастливого пути, вручили множество подарков и взяли с них обещание, что они скоро вернутся.
Закончив сборы в дорогу, Роуэн в одиночестве направился к Хранителю Кристалла. Перед ним открылись двери, и он медленно прошел сквозь пустынный зал и по ступенькам спустился в пещеру.
Добро пожаловать!
Пещера утопала в ослепительных лучах. Хранитель восседал в кресле, окруженный радужным светом.
— Я пришел попрощаться, — сказал Роуэн.
— Мы не прощаемся, — ответил Хранитель. — Помни, Роуэн из Рина, отныне я всегда буду с тобой, а ты со мной.
Роуэн кивнул. Он никому не рассказывал об этом, даже маме. Но за прошедшие два дня он кое-что понял. Он осознал, что в то самое мгновение, когда сила Кристалла перетекала сквозь него в Угрюма из рода панделлисов, между ними установилась нерушимая связь.
— Теперь у меня есть воспоминания о Рине, хотя я там никогда не был, — с улыбкой проговорил Хранитель. — Я вижу, как лютики цветут на склонах холмов. Слышу мычание букшахов на пастбище. Я полюбил копаться в земле и знаю, какова она на ощупь.
— А я теперь умею скользить в воде, словно рыба, — подхватил Роуэн. — И чувствую прохладный влажный песок под ногами. По ночам при свете масляной лампы я чиню сети. Я слышу пронзительные крики морских птиц и вижу, как летучие рыбы несутся по гребням волн под синим-пресиним небом.