— Ты только зря погибнешь, — сказал Норрис. — К морю дороги нет.
— Норрис! У нас есть единственный шанс! — вскричала Шаран. — Надо его использовать!
Тири перевёл взгляд с одного внука на другого и неожиданно странно улыбнулся. Затем он поцеловал Шаран и положил руку на плечо Норрису.
— Дорогие мои, вы оба правы, — слабо проговорил он. — Простите меня за сомнения. Страх всегда был моим главным врагом. Вы оба научили меня мужеству. — Он вновь похлопал по шее Уноса и заторопился к стогу сена. — Но прежде нужно позаботиться о раненом стражнике. Он наверняка уже пришёл в себя, — на ходу пояснил он.
— Нет! — выкрикнул Норрис.
— Да он спятил! — взорвалась Зеел.
— Мы не можем его ждать, — вмешался Жемчужник. — Нам надо идти.
— Дедушка! — Шаран сунула Роуэну ларец со свитками и бросилась вслед за стариком. — Дедушка! У нас нет времени!
— Отойди, Шаран! Это мой долг! — Тири принялся поспешно раскидывать стог.
Унос раскрыл крылья и, чуть взлетая над землей, устремился вслед за хозяином, словно птица, которая хочет защитить своих птенцов.
Внезапно Роуэн кое-что понял. Он обернулся к Норрису.
— У вашего гарча не подрезаны крылья! — изумлённо воскликнул он.
— Ну да. Дедушка уже много лет подкупает стражников, чтобы они не трогали Уноса, — резко ответил Норрис. — Но он дал слово, что, покуда жив, не позволит Уносу летать. Так что в Главном штабе ничего не знают о неподрезанных крыльях.
Новая мысль осенила Роуэна. Гарч унёс Аннад. Это и было началом. Полётом гарча всё и должно закончиться.
— Унос такой большой, что может унести нас всех разом! — выкрикнул Роуэн. — Мы можем…
Норрис мрачно покачал головой:
— Дедушка дал слово и никогда его не нарушит. Даже если… — Внезапно глаза Норриса расширились, и в тот же миг Шаран завопила не своим голосом.
Тёмная фигура выскочила из глубины стога. Это Зэнел сумел выбраться из клетки.
— Раб! Предатель! — с искажённым лицом орал он. — Ты посмел меня запереть!
Тири безвольно болтался в руках стражника. Лезвие кинжала блеснуло на солнце и вонзилось в сердце старика.
Шаран издала вопль отчаяния и кинулась к тяжёло упавшему Тири. Зэнел схватил её, и девочка завопила ещё пронзительнее.
Под леденящий душу рёв Уноса, который оплакивал своего хозяина, все с криками бросились ей на помощь.
— Стоять! — рявкнул Зэнел и снова поднял кинжал. — Если пошевелитесь, я её тут же убью. Дурачьё! Вы думали, меня легко обезоружить? Я всегда в башмаке прячу кинжал! И замок в клетке для стражника не помеха! Ложитесь! Вон туда, в грязь. Иначе девчонке придётся худо.
— Бегите! — прорыдала Шаран, пытаясь вырваться из железной хватки стражника. Слезы катились по её лицу. — Не думайте обо мне! Бегите!
Зэнел грубо дёрнул Шаран, чтобы заставить её молчать, и наступил на неподвижное тело Тири.
Жёлтые глаза гарча вспыхнули огнём. С грозным клёкотом Унос смотрел на убийцу своего хозяина.
Зэнел изумлённо уставился на него. Он всегда считал гарчей бессловесными тварями, способными лишь на чёрную работу. И он никогда ещё не видел гарча в такой ярости.
Страх появился на лице стражника.
— Назад, гарч! — неуверенно приказал Зэнел.
Унос оскалил зубы. Его раздвоенный язык затрепетал, впитывая страх врага. Шипы на спине встали дыбом. Словно увеличившись в размере, гарч медленно двинулся к Зэнелу, раскрыв крылья.
— Назад! — отступая, надрывался Зэнел.
Сначала он попытался ударить Уноса кинжалом, который теперь превратился в жалкую игрушку, потом повернулся, отшвырнул Шаран в сторону и бросился бежать.
Гарч замер, и Роуэн решил, что Унос позволит стражнику уйти. Но тут тройной хвост гарча дрогнул, словно плеть, унизанная шипами, и со страшной силой ударил Зэнела. Тот коротко вскрикнул и замертво рухнул на землю.
Роуэн трясся от ужаса. Он слышал рыдания Шаран, возгласы Аллуна и визг Аннад. Но затем он посмотрел на приближающегося Уноса. Мощные крылья волочились по земле, вздымая облако пыли, а гневный огонь в глазах утих, сменившись приглушённой печалью. И Роуэн вспомнил слова Шебы:
С тяжёлым вздохом он подошёл к Шаран.
— Не плачь, — мягко проговорил он. — Твой дедушка сам выбрал себе такую смерть. Его клятва умерла вместе с ним, и теперь Унос может лететь. Он и доставит нас домой.
19. Конец
Гарч летел на запад. Он устал и проголодался, ведь он провёл в воздухе уже много часов, но мягкий голос мальчика, ободряющие слова и ласковое похлопывание его рук давали силы лететь дальше. В жёлтых неподвижных глазах гарча не было мыслей — только одно-единственное устремление. Следуя запаху, он должен был долететь до определённого места и доставить туда людей, сидевших у него на спине.