Пожалуй, стоит рассказать, как всё было.
*** Шел первый день фестиваля - день воды. Погода была не столь солнечной, как за день до того, а ветер делал водную гладь неспокойной. Но такая ерунда не могла остановить людей от заслуженного, по их мнению, праздника, и поэтому когда колокол на городской ратуше прозвонил дважды, рой, состоящий из несметного множества аляпистых судов, выстроился вдоль белой набережной. И несмотря на еще более тревожные прогнозы, корабли торжественно вышли из порта под звуки флейты и радостные крики детей. Они проплыли под высоким каменным мостом, откуда им вслед махали платками, откуда на них сыпались лепестки цветов. Плыл средь них и наш «A suivre lʼamour»(1) (так его назвала Роуз), плыл где-то в середине колонны, и выше всех развевался его синий цветок. Наш кораблик, безусловно, привлекал внимание, но почему-то никто не решался зайти с фонарём на борт (2). Так мы и плыли тихо, в одиночестве. Я сидел на веслах, Трис вращала руль, а Роуз, она... Была, наверное, тоже чем-то занята. Сидя на мостике и рассматривая других, она давала изредка указания, а единажды даже завязала очень странный разговор. - Я завидую вам, людям, - сказала она вдруг непривычно печальным голосом, сидя спиной ко мне. Трудно было понять, шутила она, или то были истинные её чувства, но мне стало интересно. - И почему же? - с удивлением спросил я. - Такая бессмыслица, как этот карнавал, может сделать вас счастливыми. Нам же, тем кто прожили века, кто видели, кто испытали всё на свете, такого не понять. «В чем же тогда смысл твоей жизни - нет, существования?» - в душе засела обида. Почему создания, которые не способны получить удовольствие от жизни, с таким упоением забирают её у способных? Мое негодование стало так велико, что я осмелился высказать всё этой ей в лицо. - Тогда почему просто не... - но Роуз не дала мне договорить. - Хе-хе, Умереть? - предвосхитив мою мысль, закончила она А затем, тихонько рассмеявшись, повернулась ко мне лицом. Меня это немного разочаровало, ведь я думал, мои слова заденут вампира, но, похоже, они наоборот подняли ей настроение. - Я не могу умереть, пока верю. - Вера? - опустив весла, я уставился на Роуз, словно впервые увидел её без доспехов. Её плечи дернулись, а улыбка исчезла. Она устрашающе зашагала в мою сторону. Рефлекторно я подскочил со скамьи, но сделал это так неуклюже, что из-за качки потерял равновесие и едва не рухнул за борт. От падения меня остановила Роуз. Схватив меня за руку, она дернула меня к себе. Мое тело с силой влетело в её, но она даже не сдвинулась с места. Мы стояли вплотную, а моя рука оказалась прижата к её мягкой груди, прижата так сильно, что я даже почувствовал стук её сердца. Медленный и тяжелый, он не был похож на звук сердца человеческого, но эти вибрации были столь же приятными и успокаивающими. Во время прошлого подобного контакта я чувствовал лишь страх, но сейчас было странно тепло и комфортно. - Мы - разные, - заговорила она очень мягким голосом. - Но оба дышим, мыслим и чувствуем, а также верим. Не верующий ни во что, вампир он или человек - жизни недостоин. - В чем же твоя вера? - я чувствовал, что ответ на этот вопрос приблизил бы меня к пониманию, кто такие вампиры. Глаза Роуз в тот момент были выразительней чем когда-либо, они были полны горести и любви. В своих скитаниях по миру она, казалось, искала что-то, но был ли то свет или тьма? В моей голове бушевал торнадо, а Капитан тем временем спешно вернулась на своё место, оставив вопрос висеть в воздухе. Вместо ответа она скомандовала: - Убавить паруса! - разбив тем самым оцепенение на корабле. Я не мог так просто поверить в то, что вампиры и люди - это две стороны одной медали, но и забыть её слова казалось невозможным. Чтобы не страдать от двоемыслия, я решил уверить себя в том, что полные задумчивости и тоски глаза Роуз и её человечные слова были лишь очередной игрой бесчувственного кровопийцы. Водная поверхность тем временем, доселе лишь волнующаяся, неожиданно обернулась настоящим штормом. Затрещали плохо заклепанные суденышки, завыли качающиеся мачты, но люди словно были слепы, продолжая петь, пить и танцевать. Они по-прежнему наслаждались теплым праздничным вечером, когда впереди раздался крик. Пронзительный, долгий, он волной прошел по колонне кораблей и заставил запаниковать всех. - Боже! То-тон-оот, - расслышал я невнятные слова сквозь истеричный ор. Бросившись на нос корабля, я, как и остальные, стал вглядываться в черную пучину, но лишь какое-то еле уловимое движение то и дело мелькало в воде. Меня, как и всех, это взволновало. «Неужели пышная Альберта (3)? Нет, крики наполнены страхом и беспокойством. Тут другое» - неожиданно ко мне пришло ужасное понимание. - Кто-то выпал за борт! - прокричал я самому себе, вцепившись в деревянный бортик. «Что делать? Попытаться спасти? Но так далеко... шансы ничтожны. Почему же никто ничего не сделает?» - Если забыть об эмоциях, ответ был прост. Люди, какими бы великими и самоотверженными они ни были, по природе своей эгоистичны и вероломны, когда дело заходит об их собственной жизни. Но я не был как они, банально потому, что в отличие от них мне нечего было терять. - Хочешь спасти его? Отвлеки людей, - прошептал кто-то совсем рядом со мной. Резко обернувшись, я увидел, как тень молниеносными прыжками взбиралась на мачту. Это была Роуз. Добравшись до самого верха она, повисла на канатах, выжидая. Взошедшая над нами Луна серебром отражалась от её развивающихся на ветру волос. «Что ты задумала, странница?» - оцепенел я, зачарованный. Но вновь услышав страшный визг из толпы, я ожил и судорожно начал перебирать варианты действий. «Что же может быть более захватывающим, чем эта смертельная схватка таких неравных сил?» Мой взгляд упал на странный агрегат овальной формы, стоящий вдоль правого борта и укрытый зеленой эластичной тканью. Быстрым шагом я направился к нему. «Почему он так мне напоминает...- моя рука сорвала покров. - Ох, какого хрена, пушка?» - я был ошарашен столь удивительным открытием. - «И точно ведь, пушка». Глаза мои тут же загорелись, но свет надежды мгновенно омрачил беспощадный реализм. «Конечно же, она не...» - Она готова стрелять, - оборвал мои мысли девичий голосок с кормы. Трис всё это время вела себя так тихо, что я даже забыл о ней. - Осталось зажечь, - сказала она со странной ухмылкой, протягивая мне зажигалку. «Возможно, она просто издевается, отбирает у меня драгоценное время,» - я ей не доверял, но, не имея иного решения, я взял этот протянутый мне ключ к успеху или к краху. В то же мгновение корабль врезался в стену ледяной воды, и словно ударом, меня откинуло в противоположную от пушки сторону, на нос корабля. А чем всё обернулось - известно.