Слышать ее речь – странный опыт, как подпевать старой песне о любви. Энтони знает все слова, и предвкушение каждого рождает звуковой вариант послеобраза. А еще он знает, что, на каком бы языке ни говорила ученая, человеческий мозг переводит его на земной язык и подбирает земные эквиваленты выражений.
– Вот что должно было произойти, – продолжает Луа. – Ксеноформы должны были прислать нам данные о том, насколько преобразован каждый из землян. Они это сделали, и в начале последнего солнечного цикла обслуживающие машины были оповещены о первом полном преобразовании. Это запустило особый протокол, целью которого является проверка возможности трансмиграции нашей расы. Был пробужден специально отобранный домянин, и его сознание переписано в преобразованного человека.
Луа больше часа тратит на обсуждение технических подробностей процесса, но Энтони отвлекается и проматывает воспоминание дальше.
– Мы потеряли контакт через несколько наносекунд после передачи. Скорее всего, человеческий организм, ввиду своей примитивности, неспособен выдержать разум домянина. Возможно, нам все же следовало приказать ксеноформам построить тела, имитирующие нашу анатомию.
Энтони знает, почему они этого не сделали. Аборигены адаптированы к жизни на этой планете. Логично использовать тела, приспособленные к среде, которую ты пытаешься покорить. Он также знает, что среди домянских философов полыхали жаркие споры на эту тему. Переписанные индивидуумы будут домянами res cogitans, но не res extensa, а ведь даже в этом случае возникли бы проблемы. Ксеноформы считаются биологическими машинами, а значит, и построенное из них тело будет машиной. Разум домянина внутри машины не поддавался никакой… классификации. Что еще хуже, эта машина будет создана на основе человека – инопланетянина, не-домянина. Некоторые говорили, что такова цена космического выживания, что так выглядит принудительная эволюция.
Луа говорит:
– Прежде чем мы перешлем на Землю миллиарды домян, мы должны быть абсолютно уверены в том, что этот процесс работает. Мы не можем продолжать, пока не узнаем, что случилось с первым из нас. Опора, ты должна найти тело, изучить его и переслать мне все полученные данные.
Энтони выходит из транса. Луа также переслала технические подробности: что, как и почему он должен сделать, когда найдет тело, – но все это хранится в его памяти и доступно в любой момент.
Его назвали опорой впервые. Он чувствует, как под землей ворочается необъятное тело Полыни, недовольной тем, что Луа не использовала конкретное имя. Энтони, Полынь, Полынь, Энтони. Одно и то же? Человек? Домянин?
Энтони открывает глаза и видит, что над ним склонилась его любовница. Она улыбается; он – нет.
– Я должен уйти, – говорит Энтони. – Прощай.
И умирает.
Отрывок из романа
Уолтера Танмолы «Куди»
Прежде чем Эмека успел хоть что-нибудь сказать, вошел Кристофер с ухмылкой на лице и беспокойным огнем в глазах. Господи, спаси нас, он что-то задумал.
– Гони за машиной, – сказал он. – Мы отправляемся платить растленным и растлевать легковерных.
Ему не нужно было говорить Эмеке, куда ехать. Возникновение купола непрерывно показывали по всем каналам. Ездить к нему было запрещено, и поэтому автопилоты не работали. В случае кризисов власти отрубали их в первую очередь.
В обычное время поездка заняла бы пару часов, но сейчас дороги были забиты людьми вроде них, желающими поглазеть на пришельца. Кристофер использовал задержку, нарезая синюю бумагу для принтеров на мелкие квадратики. Потом найденной в багажнике ручкой он проставил на каждом число. Когда проехать уже было невозможно, Кристофер велел оставить машину и продолжить путь на мототакси. Эмеке очень не хотелось бросать машину матери, но перечить он не стал. А через милю пробка сделалась такой, что сквозь нее было не просочиться даже на двух колесах. Небо потемнело от дронов – ни Эмека, ни Кристофер никогда не видели их в таком количестве.
Спешившись, Кристофер протиснулся сквозь толпу; поле его притяжения повлекло Эмеку за собой. У кордона они договорились с охранником, и их пропустили к инопланетному куполу. Он выглядел так, словно Сатана трахнул Землю изнутри, и пенис его остался торчать наружу, пульсируя от чудовищной эрекции. У этой штуковины были вены, кожа и тепло. Кристофер шлепнул Эмеку по спине.
– Мы сюда не любоваться пришли. Начинай продавать билеты.
Он выдал Эмеке горсть синих квадратиков, и они принялись за работу. Часть навара пришлось отдать ребятам из ополчения, но все равно за следующие несколько недель они заработали кругленькую сумму.