«Афру? Какого черта? — Джеран непонимающе уставился на Истию, пока наконец не понял истинного смысла ее слов. — Содан хотел убить Афру? Разве его целью не был весь фокус?»
«Нет, судя по тому, что я поняла из мыслей Джеффа и Ровены».
Истия дала указание врачам сделать Дэймии инъекцию сильного снотворного и ввести ей внутривенное питание.
Преодолевая внутреннее сопротивление, они подошли к капсуле Ларака. Они должны были пройти и через это страдание. Они открыли капсулу и с некоторым облегчением увидели, что ужасная смерть не оставила своего отпечатка на юном лице Ларака, на нем до сих пор играла удивленная улыбка.
Со слезами на глазах Истия отвернулась от капсулы, и Джеран, хотя и сам был оглушен свалившимся на них горем, нашел в себе силы обнять ее и увести в сторону.
— Прайм, — с уважением обратился к Джерану капитан корабля, когда они вошли в рубку, — мы установили местонахождение обломков корабля пришельца. Разрешите приступить к сбору фрагментов?
— Разрешаю. Мы с Истией вернемся в Башню. Сообщите нам, когда будете готовы к телепортации, капитан.
— Хорошо, сэр, — отдал честь капитан и замер по стойке «смирно». Его лицо выражало гордость, сострадание и печаль.
Дэймия очнулась в почти бессознательном состоянии, борясь с чьей-то силой, заставлявшей ее спать.
— Я не в силах усыпить ее. Она сопротивляется, — прогремели вдали раскаты голоса.
Хотя голос был далеким, похожим на слабое эхо в подземных пещерах, каждый звук будто молотом стучал по ее обнаженным нервам. Всхлипывая, Дэймия попыталась хоть как-то собрать воедино свои мысли и освободиться от страшной боли. Однако выяснилось, что она не может управлять рефлексами, которые способны облегчить боль, а ее попытка позвать на помощь Афру лишь усилила агонию сознания и снова отбросила в пучину темноты. Ее сознание было таким же неподатливым, как железо, и каждая мысль крепко притягивалась к нему, словно намагниченная.
— Дэймия, не пытайся управлять своим сознанием, — прошептал ей на ухо чей-то голос.
Она узнала голос Истии, и присутствие бабушки вернуло ей душевное равновесие и уверенность в том, что она в своем уме. Она ощутила прохладное прикосновение рук Истии к своему лбу.
Девушка открыла глаза и попыталась сфокусировать взгляд на лице; склоненном над ней. Дрожащими руками она прижала пальцы Истии к своим вискам, будто умоляя уменьшить мучительную боль.
— Что случилось? Почему я не могу контролировать свое сознание? — прошептала Дэймия, и по ее лицу потекли слезы бессилия.
— Ты крайне перенапряглась, уничтожая Содана, — поведала Истия. — Но ты все-таки сделала это, ты же знаешь.
— Я ничего не помню, — простонала Дэймия, моргая, чтобы смахнуть слезы с глаз.
— Это помнит каждый Талант в ФТиТ.
— Ох, моя голова! Она совершенно пуста, но ведь я что-то должна сделать, Истия. — Дэймия попыталась приподняться, но снова рухнула на кровать. — Я что-то должна сделать, только не могу вспомнить что.
— Все, что ты должна была сделать, ты уже сделала, моя дорогая. Ты перенесла тяжелую травму и сейчас должна отдыхать, — говорила Истия нарочито монотонно, чтобы успокоить Дэймию, как в детстве.
Нежные руки гладили девушку по лицу, и Дэймия радовалась тому облегчению, которое они принесли ей. Каждое прикосновение, казалось, уменьшало страшную боль в ее голове.
— Я сейчас снова усыплю тебя, родная.
Дэймия почувствовала, как в ее руку вонзается холодная игла.
— Мы все гордимся тобой, но сейчас ты должна спать. Только сон поможет тебе снова вернуть твои ментальные силы.
Дэймия ощутила в горле холодный едкий привкус лекарства, который уже начал оказывать воздействие.
Ей показалось, что прошло лишь мгновение, когда настойчивая мысль вновь безжалостно разбудила ее.
— Я не могу понять, что происходит, — донесся до нее голос Истии. Но на этот раз он не досаждал ее воспаленному сознанию. — Последней дозы было бы достаточно, чтобы усыпить целый город.
— Она о чем-то беспокоится и, возможно, не сможет уснуть до тех пор, пока не выяснит это. Нужно разбудить ее и узнать, в чем дело.
Второй голос принадлежал мужчине. Она с облегчением поняла, что это отец. Потом девушка почувствовала, как кто-то легко ударил ее по лицу, и, открыв глаза, увидела наклонившегося к ней отца.
— Папа!.. — умоляюще проговорила она — но не потому, что он ударил ее, а потому, что хотела дать ему понять, что ей нужно.
— Дэймия, родная, — прошептал Джефф с такой любовью и гордостью, что она почти потеряла ту ускользавшую мысль, которую пыталась удержать.
Тело ее сильно напряглось, чтобы передать ментальное сообщение всего на несколько сантиметров. И это ее блестящее сознание, способное легко пересекать световые года! Однако ей все же удалось установить контакт с сознанием отца, чтобы рассказать ему о своем преступлении.
«Ларак и Афра! Они были передо мной в фокусе. Я убила их, когда пыталась уничтожить Содана. Я должна была убить их, потому что я сейчас жива!»
За спиной у Джеффа она услышала плач матери и восклицание Истии.
— Нет, нет, — мягко возразил Джефф, покачивая головой. Он взял ее руки в свои и прислонил ко лбу, чтобы она могла почувствовать искренность его слов. — Ты ни в чем не виновата, моя дорогая девочка. Да, ты извлекла силу из Ларак-фокуса, чтобы уничтожить Содана, и тебе это удалось. Только ты была способна нанести такой мощный удар! Более того, если бы ты не отбросила нас с такой силой, то Содан мог бы уничтожить всех Праймов ФТиТ. Это подтвердит и твоя мать.
Дэймия услышала, как Ровена что-то пробормотала рядом.
— Но сейчас я ничего не слышу. — Против своей воли Дэймия заплакала. — Разве я потеряла свою ментальную силу?
— Разумеется, нет. — Ровена отодвинула Джеффа в сторону и опустилась на колени у кровати дочери. Она нежно гладила ее по голове, отбрасывая волосы с залитого слезами лица. — Понимаешь, ты спасла нас всех. Ты на самом деле сделала это.
Истия мягко, но уверенно отстранила Ровену от края кровати.
— Ты должна еще немного поспать, Дэймия, — приказала она немного строго, но Дэймия не уступила ее настоянию.
— Я должна узнать все, что произошло, — настойчиво повторила девушка. Она уловила обрывок какого-то воспоминания. — Я помню… Содан нанес нам последний удар. — Она закрыла глаза, внезапно вспомнив, как попыталась перехватить и отразить этот удар. — Ларак погиб, — сказала она печально. — И Афра тоже. Я не смогла их защитить.
— Афра жив, — твердо возразила Ровена.
— А Ларак нет. Почему Ларак? — всхлипнула Дэймия, отчаянно пытаясь выяснить, что еще скрывают от нее.
— Он был фокусом, Дэймия, — вздохнув, пояснила Ровена. — Мы планировали, что фокусом будет Афра, думали использовать его опыт, но тут вступила в действие старая связь между тобой и Лараком. Ты пыталась защитить Ларака, но он не смог получить от тебя достаточно защитных сил. Мы с отцом тоже пытались прикрыть его, но он был фокусом, а ты знаешь, что обратное прохождение ментальных сил практически невозможно. Без твоей помощи мы не смогли бы даже вовремя прикрыть Афру. Сила сознания Содана была громадна.
Дэймия перевела взгляд с матери на отца и поняла, что та говорит правду. И все же они что-то скрывали от нее.
— Вы рассказали мне не все, — еле-еле сказала она, пытаясь побороть ужасную усталость и действие снотворного.
— Хорошо, — вмешался Джефф и взял ее на руки. — Кажется, с твоим слухом ничего серьезного не случилось, но тогда я не понимаю, почему ты не слышишь его храпа. Все уже давно ходят с затычками в ушах, — добавил он и понес дочь по коридору.
Затем он распахнул одну из дверей так, чтобы она могла увидеть, что происходит в комнате. Над постелью горел ночник, освещающий неподвижное лицо Афры с глубокими морщинами от усталости и боли. Не доверяя своему зрению, Дэймия прикоснулась к его сознанию, и то горестное ментальное бормотание, которое ей удалось уловить, стало для нее достаточным подтверждением, что душа Афры все еще обитает в этом измученном теле.