Джефф Рейвен удивленно заморгал.
— А почему они не должны тебе доверять? — Он улыбнулся ей. — Горняки просто замучили их жалобами по поводу твоего отсутствия.
Дэймия ощутила мягкое, но властное прикосновение матери.
— Я думаю, что Дэймия беспокоится по поводу твоего отчета о деле Содана, Джефф, — сказала Ровена.
— А-а, — отозвался Джефф, глаза которого внезапно затуманились, а лицо окаменело. — Прайм Земли сообщил Лиге Девяти Звезд, что Прайм Возничего вступила в контакт с кораблем-пришельцем и, обнаружив его враждебные намерения, попросила помощи Праймов для его уничтожения. В результате последующих действий погиб Ларак Гвин-Рейвен, — он замолчал, и они с Ровеной одновременно повернули головы к окну, за которым была могила их сына, — и серьезно пострадали Дэймия Гвин-Рейвен и Афра Лайон. — Внезапно выражение лица Джеффа изменилось, и он ласково посмотрел на дочь. — Так?
Дэймия не могла выговорить ни слова, отчасти из-за того, что чувствовала глубокую боль от потери Ларака, а отчасти потому, что не хотела показать, насколько больно задело ее недавнее замечание Джерана.
— Джеран… — проговорила Ровена, и Джефф кивнул с понимающим видом. — Вы оба до сих пор не можете забыть свои детские ссоры, не правда ли? Но ведь Джеран всего лишь человек…
Истия закатила глаза: «Об этом можно поспорить».
— А ты действительно подорвала его авторитет тем, что вступила в контакт с пришельцами, не уведомив его об этом, — строго указала Ровена Дэймии.
— Мы не смогли его найти, — заступилась Истия.
— Да ну? — фыркнул Джефф, пристально глядя на мать своими ярко-голубыми глазами.
Улыбаясь, она погрозила ему пальцем:
— И не пытайся проделать это со своей матерью, дорогой.
Джефф откинул голову назад и рассмеялся:
— Мне не стоит даже пытаться?
— Джефф Рейвен, ты такой же самонадеянный, каким был Пит Рейдингер.
— Нет, он не такой, — вступилась за него Ровена, защищая мужа.
— Во всяком случае, не со мной, — буркнула Истия.
«Прайм Земли, — официальное обращение Джерана услышали все телепаты, — вас просят вернуться в Башню Денеба. Представители Лиги и командование Флота просят вас срочно телепортироваться на Денеб для обсуждения сложившейся ситуации».
Джефф поднялся и протянул руку Ровене, помогая ей встать с кресла.
— Ни минуты отдыха для Прайма Земли, будь он даже самым самонадеянным,
— вздохнул он, напуская на себя вид мученика и согнув спину так, будто нес груз немыслимой тяжести. — Вы будете готовы завтра же отправиться на Возничий? — серьезно спросил он.
— Да, конечно, — просияла Дэймия, энергично кивая.
Афра, стоявший рядом, пробормотал что-то в знак согласия.
— Отлично. — Джефф наклонился, чтобы поцеловать дочь в щеку, а затем похлопал Афру по плечу, выказывая ему обычную привязанность. — Это должно восстановить нарушенное спокойствие: Гвин-Рейвены с честью выполняют все требования Лиги!
Уходя, Ровена погладила Дэймию по щеке и задумчиво посмотрела ей в глаза.
— Пойми, на это понадобится какое-то время, — сказала она, нахмурив брови. Затем повернулась к Афре: — Голли Грен хорош, но, к сожалению, у него нет твоей тонкости, — вздохнула она. — Но я справлюсь.
Джефф рассмеялся, нежно обнял и поцеловал мать, а затем, подхватив на руки жену, телепортировался.
— Показушник, — пробормотала Истия, а затем повернулась и пристально посмотрела на Дэймию и Афру. — Ну что, добились своего? Ничто так не сближает семью, как непредвиденные обстоятельства.
— Истия, — произнес Афра, с укором глядя на нее, — если Джефф — самонадеянный тип, то кто тогда ты?
— Мать семейства, которая вмешивается во все дела, — провозгласила Истия с улыбкой, в которой не было и тени раскаяния. — Я все здесь уберу. Вам нужно до утра собраться и хорошо отдохнуть.
— Я всегда могу пустить в ход колыбельную, — шутя заявил Афра.
В конце концов Дэймия и Афра очутились в своей комнате.
— Афра, а есть способ, чтобы снять этот ужасный рефлекс? — спросила она. — Это может принести большие неудобства.
— Почему? — В желтых глазах Афры загорелись веселые огоньки. — В последние дни он зарекомендовал себя исключительно полезным. — Внезапно выражение его лица изменилось, глаза вспыхнули восторженным пониманием, и он ментально прозондировал ее. Потом мягким движением притянул ее к себе.
— Как я мог не заметить этого? — спросил он, нежно положа свою руку на ее живот.
Дэймия смущенно улыбнулась и посмотрела на него.
— Слишком много колыбельных. — Чрезвычайно довольная, она прильнула к Афре.
Они стояли лицом к окну, из которого была видна могила Ларака.
— Назовем ее Лария? — попросила Дэймия.
Афра еще крепче прижал ее к себе и открыл сознание так же полно, как она открыла ему свое. Он дал ей почувствовать, как долго он жаждал иметь своего ребенка — и ее ребенка, ощутить жгучую радость, которая была у него внутри, благодарность за дар ее любви, за ту новую жизнь, которая уже билась у нее под сердцем, за конец своего одиночества, за всю неожиданную радость и счастье прочной связи между ними. Еще в его душе поднималась волна решимости справиться и с третьим поколением этих удивительных женщин.
— Я рада, что наши мнения в этом полностью совпадают, — прошептала Дэймия.
В этот прекрасный момент она ощутила вспыхнувшее обоюдное возбуждение, и вскоре их согласие выразилось другим способом, невыразимо приятным для обоих влюбленных.
Послесловие
«Я считаю себя писательницей, работающей в жанре научной фантастики, и хотела бы, чтобы за мной закрепилась такая репутации. Эта оговорка не случайна, поскольку меня зачастую относят к категории авторов, которые пишут в смежном жанре — фэнтези, а это не так. Отношения героев друг к другу действительно занимают значительное место в моих романах, отчего неискушенному читателю может показаться, что в них теряется по-настоящему исследовательское, «фантастическое» начало. Сама же я отнюдь не претендую на некий литературный стиль или изысканность слога; нс следует также искать в моих книгах какой-то особый мистический, политический или аллегорический смысл.
Не причисляя себя к феминисткам, я, однако, не могу отвергнуть конечные цели этого движения и потому в своем романе «The Kilter-nan Legacy» попыталась сравнить права современной американки с положением обычной жительницы Ирландии, даже не мечтающей о подобных правах. Признаюсь, что моя личная философия многим обязана воздействию классического произведения Остина Тагшана Райта — «Исландия» («Islandia») — книге, которую я впервые прочла в четырнадцать лет и затем многократно перечитывала. Что же до моих собственных работ, то больше всего из написанного мне нравится «Поющий корабль» («The Ship Who Sang»).
Энн Маккефри, создательница Перна — планеты, населенной телепатами-драконами и их наездниками, — имеет на счету немало других волшебных вселенных. Взять хотя бы мистический, «кристаллический» мир Ровены, в котором правит загадочная Киллашандра Ри, или созданную ею же Планету динозавров…
Есть у Маккефри и другие романы, порой не вписывающиеся в какой-то определенный жанр беллетристики, равно как и работы, откровенно выходящие за рамки научной фантастики. Это и детективы, и любовные истории, в которых неизменно присутствуют героини с сильным характером. В книгах Маккефри доминируют мотивы зарождения, постепенного взросления и, наконец, коренной трансформации личности, сопровождающейся формированием ее чувственной сферы. Главенствующей темой ее ранних работ являются душевные потери героя или героини, понесенный ими моральный ущерб и, как логическое следствие, наказание обидчика.
Энн Маккефри можно по праву назвать знатоком семейных проблем. Корни ее фантазии уходят в музыку, ирландский фольклор, кухонное мудрствование, классическую мифологию и, чаще всего, — в полеты! В самом деле, большинство романов Маккефри так или иначе посвящены полетам, особенно межгалактическим, где воображение и любовь определяют основную тему и решают все проблемы.