Пассажирский космолет был небольшим: Сиглен запросто поднимала и более массивные. Ей предстояло доставить его только до половины пути назначения, потом Рейдингер, Прайм Земли, подхватит его и перенесет в Звездную систему Земли. Приблизившись к Юпитеру, космолет займет нужную орбиту и сядет точно на поверхность Каллисто.
Как только новая Башня заработает на полную мощность, именно Ровене придется подхватывать приближающиеся к планете корабли и сажать их точно и плавно на платформы, которые построят для их приема на Каллисто. Ровена сконцентрировала мысли на своем будущем, на управлении своей Башней, свободном навсегда от суетливых наставлений Сиглен.
Сигнал прозвучал. Ровена с трудом дошла от двери до койки и, уже ничего не соображая, рухнула в неё. Она не хотела ощущать никакого движения.
Сиглен была опытной Прайм. Так что сейчас не будет такой качки, как на «Мираки», идущем через узкий пролив, никакой болтанки, вращения.
«О, мое дорогое дитя, соберись с силами! Соберись!» — Сиглен всё-таки смогла проникнуть сквозь блокировку в мозг Ровены и только потом занялась гештальтом для увеличения силы своей телепатии.
Но Ровена и сама уже знала, что начался процесс телепортации. Знала, потому что вибрация от работы генератора гештальта пробрала её до глубины костей.
«О, Бралла, как могу я делать это с ребёнком? Как? Как она будет страдать!» Не было никакой возможности избежать беспокойства Прайм. Сиглен никак не могла оставить её одну, готовая ненужной заботливостью поддержать свою бывшую ученицу в этом тяжелом испытании.
Потом, как и говорила Сиглен, все вдруг закружилось перед глазами Ровены: она была ни внизу, ни вверху, ни в стороне, она кружилась по какой-то ужасной спирали в никуда, и она кричала, кричала, кричала и слышала, как Плут истошно вопит в такой же панике. Потом она упала на чьи-то руки, которые опускали её вниз, вниз, вниз, в водоворот, охватывавший её, и она долго-долго падала, погружаясь в ужасную, крутящуюся, умопомрачительную темноту.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
КАЛЛИСТО
Стоило Ровене раздраженно хлопнуть дверью при входе на станцию Каллисто, как персонал станции привычно поспешил укрыться — как ментально, так и физически. Ментально — потому что Прайм в таком состоянии, как правило, забывала блокировать волны своего гнева; физически — потому что те же волны буквально сметали на своем пути всякую незакрепленную дребедень. Сегодня, однако, Ровена держала себя в руках и лишь громче обычного протопала по лестнице, поднимаясь в Башню. Вихрь смутных беспорядочных мыслей несколько минут метался по первому этажу станции, но заступившие на вахту люди не обратили ни малейшего внимания на такое мелкое неудобство, благодарные, что не случилось чего-нибудь похуже.
Управляющий станцией Брайан Аккерман в шлейфе этих мыслей, без сомнения, уловил фиолетовый оттенок сильного разочарования. Талант Аккермана достигал всего лишь уровня Т-9, но постоянное общение с Ровеной значительно расширило его восприятие. Он отдавал должное такому ценному приобретению, но лишь находясь за пределами станции.
Вначале, когда Ровену только-только назначили Прайм на Каллисто, он неоднократно пытался перевестись на другую станцию. Но безуспешно. В конце концов канцелярия ФТиТ разработала целый комплекс ответных мер на его постоянные обращения. Первое его заявление в начале каждого квартала просто-напросто игнорировали, на второе приходил вежливый ответ с разъяснением, как важна его деятельность на станции, на третье, зачастую весьма требовательное, всегда присылали шотландское виски, а после четвертого, уже жалобного, проводилась встреча с глазу на глаз с инспектором сектора. И лишь после всего этого раздавалось несколько сдержанных слов в адрес самой Ровены.
Аккерман был уверен, что она знала всю историю с заявлениями ещё до своей первой встречи с инспектором. Она обожала трудности. Но однажды, когда Аккерман что-то сердито заметил по поводу неверно оформленного документа, она на целый квартал изменила свои методы работы. Это явно показывало, что она всё-таки считается с его мнением, и Аккерман всегда вспоминал этот момент в трудную минуту. А со временем он даже стал гордиться своим положением старейшего служащего Каллисто.
Каждый из двадцати трех членов личного состава станции прошёл через подобные испытания, прежде чем утвердился на своем месте. Для точного управления движением громадных грузовых лайнеров требовался не только очень высокий ментальный талант, но и совершеннейшее техническое мастерство плюс яркая индивидуальность. Среди федеральных телепатов было только пять Прайм уровня Т-1 и каждый занимал точно определенное место для достижения большего эффекта передач и связей в пространстве Лиги Девяти Звезд. Мечтой ФТиТ было обеспечить когда-нибудь мгновенную передачу чего угодно куда угодно и когда угодно. Поэтому ФТиТ была очень терпелива и дипломатична со своими пятью Праймами. Мирилась с их капризами, уподобляясь владельцам золотых гусей. Если бы для счастья Ровены потребовалось дважды в день менять весь состав младшего персонала станции, то, несомненно, это было бы выполнено. Нынешний же состав служащих не менялся в течение последних двух лет, несмотря на весьма эксцентричный характер Ровены.
На этот раз Ровена пребывала в раздражении целую неделю, и все, как один, страдали от этого. До сих пор никто не знал причины её плохого настроения, пожалуй, даже она сама. Хотя, если честно, думал Аккерман, обычно она имела немало поводов.
«Готовность для лайнера».
Её приказ прозвучал резко и пронзительно. Аккерман был уверен, что все на ожидавшем отправки лайнере услышали её слова, все же переключил селекторную связь на кабину капитана корабля.
— Есть, — кисло ответил капитан, — начинайте отсчет с пяти, а затем — пуск.
Аккерман и не думал передавать это сообщение Ровене. Все ещё пребывая в плохом настроении, она уже вышла на связь с Капеллой. Панель генератора пестрела текстами сообщений, а команда выводила стартовые механизмы на расчетный режим, когда Ровена вдруг резко взвинтила темп работы. Она явно опережала стандартный расчет времени, казалось, её энергия пронзила станцию. Отсчет перед пуском начался слишком быстро, а вой энергетических установок миновал порог слышимости.
«Ровена, не дури», — попросил Аккерман.
В ответ он уловил лишь ментальный смех. Поэтому он сразу же послал предупреждение капитану корабля. Оставалось только надеяться, что капитан услыхал его предупреждение, поскольку Ровена дошла в своем отсчете до нуля раньше, чем он закончил передачу, и корабль за какие-то мгновения оказался далеко за пределами Солнечной системы и связи.
Генераторы затихли на какую-то минуту и снова загудели в пике мощности.
Множество грузовых контейнеров один за другим выбрасывались в космос, едва успевая занять свои места на стартовых позициях. Грузы, посланные другими Праймами, мягко приземлились на свои места. Энергетика установилась на допустимом уровне. Ровена взяла себя в руки. Она сумела подавить раздражение, не теряя при этом квалификации. Именно это качество и делало её лучшей из Праймов в Лиге Девяти Звезд.
Станция Каллисто была небольшой, но крайне необходимой. Большинство грузовых и пассажирских кораблей Солнечной системы могли быть выведены в открытый космос для совершения большого прыжка только при помощи гештальта. Обустройство Башни покоряло своей роскошью, стоило привыкнуть к громаде Юпитера по соседству. Терраформирование спутника давало персоналу станции психологическую поддержку в течение всего рабочего «дня». Деревья, зеленые лужайки, кустарник, растущие под главным куполом, создавали атмосферу уюта.
Для тех, кто оставался на двадцатичетырехчасовое дежурство, были выстроены удобные помещения. Но большинство персонала, по настоянию Ровены, возвращались на отдых на Землю или в свои орбитальные дома.
Как и подобает Прайму ФТиТ, самой Ровене построили двойной купол с деревьями, кустарником, цветами, бассейном. Ходили слухи, что там собраны бесценные сокровища со многих планет, но никто не мог сказать ничего определенного, поскольку Ровена оберегала свой покой тщательнее, чем ФТиТ берегла её саму.