Истию Рейвен и в самом деле обрадовала просьба Ровены. Но сначала она посоветовалась с Элизарой. Её беспокоило состояние невестки, у которой, по её мнению, была неподходящая фигура для правильного вынашивания ребёнка.
Она обещала прилететь, как только в ней будет нужда.
«В тебе уже есть нужда, — воззвал Джефф к матери. — Ты нужна мне, если не кому-то ещё».
«А я-то думала, что нужна только Ровене, — насмешливо ответила она. — Ты прекрасно знаешь, что с ней и её сыном все будет в порядке. У скольких ясновидящих ты уже проконсультировался?» «Не понимаю, почему бы и не воспользоваться профессиональной любезностью?» — раздраженно пробурчал Джефф.
Истия засмеялась и, сменив тему, попросила доставить её на Каллисто за несколько дней до родов.
И все её беспокойство как рукой сняло, стоило ей увидеть, как сияющая будущая мать, по словам самой Ровены, оттопыривается во все стороны на последней стадии беременности. Истия, которой очень понравилось их жилище, сухо заметила, что никак не ожидала, что оно будет таким просторным. Она очень внимательно выслушала объяснения Ровены и Джеффа по поводу системы безопасности.
— По крайней мере, планеты дают вам достаточно места, где можно отдохнуть, — заметила она, как всегда насмешливо. — Не хотелось бы, чтобы Джеран появился на свет во время каких-нибудь беспорядков, — добавила она, разглядывая одно из укрытий. Затем комично изобразила, как Ровена неуклюже забирается внутрь.
— В доме тройная защита, — указал Джефф. — Праймам нельзя рисковать.
— Теперь я буду рядом с тобой, доченька, — заверила её Истия. — И у тебя действительно очень элегантная резиденция. Мы на Денебе тоже скоро все наладим.
— А это тебя не беспокоит, Ровена? — спросила она после обеда, когда Юпитер начал расти, заполняя собой небосвод. Она осторожно подняла глаза на массивную планету.
— Что? Он? Я уже привыкла, — ответила Ровена, пытаясь устроиться поудобнее в кресле перед камином.
— Левитация? — предложила Истия, взглянув на Элизару по поводу её мнения.
— Мы уже пробовали, — ответил Джефф с печальной улыбкой. — Ничего, любимая, осталось недолго.
Ровена скептически фыркнула.
— Элизара, поскольку ты медик Т-1, то должна уметь определить точное время, по крайней мере, день? — спросила Истия.
— Мы можем обеспечить такой дородовый уход, что почти стопроцентно появляется нормальный, здоровый ребёнок, — с легкой улыбкой проговорила Элизара, — и мы можем вмешаться, если что-то пойдет не так, как надо, но мы все ещё не в состоянии диктовать, когда ребёнку следует родиться.
— Я хотела, чтобы этот ребёнок появился пораньше, — осторожно заметила Ровена.
— Это твой первенец, — строго сказала Истия. — Путь в мир не так прост.
— А я-то твержу и твержу ему, — отозвалась Ровена, — повернуться головой вниз и выходить.
— И как он реагирует? — спросила озадаченная Истия.
— Он отвечает, что вполне доволен своим нынешним окружением и не видит никакой необходимости в переменах.
— Что, прямо такими словами?
Ровена рассмеялась, довольная, что удивила Истию.
— Не совсем. Я просто чувствую, что он совершенно удовлетворен.
Истия повернулась к Элизаре.
— А что, если попробовать наложение рук? Само собой, это Ровене ещё не обязательно…
Элизара мягко улыбнулась.
— Мы подождем. Время терпит, мы всегда успеем воспользоваться этим методом, если будет задержка и мы почувствуем, что он не захочет покидать свою постельку.
Истия вдруг резко выпрямилась в кресле, моментально изменившем форму на новое положение. Она насторожилась, прислушиваясь.
— В чем дело? Что ты слушаешь? — спросила Ровена. — Ян? — Время от времени все они подтрунивали над «длинным ухом» Истии, но всегда с уважением относились к нему.
— Думаю, я… — Истия запнулась и проницательно посмотрела на Элизару.
— Ты что-нибудь уловила?
Элизара сосредоточилась, призвав на помощь все свои чувства, прислушиваясь с необыкновенной чуткостью, которой все три женщины были наделены сверх меры.
«Вот!» — воскликнула Истия.
Теперь и Ровена почувствовала что-то неопределенное, почти на самом краю своей чувствительности.
«Слишком далеко. Гнев! Боль!» «Чьи? — спросила Истия в глубоком раздумье. — Источник сопротивляется мне. Я не думаю, что это люди!» Элизара с удивлением посмотрела на неё.
«Как же вы тогда услышали?».
— Я тоже услышала, — напомнила Ровена врачу и поморщилась. — Во всяком случае, это не наши родственники, — добавила она, чтобы успокоить Истию.
«Или мне на всякий случай поговорить с кем-нибудь?» Истия медленно подняла голову, хмурая от попыток разгадать, что это было. Потом, решительно отбросив минимальное наваждение, улыбнулась обеим женщинам.
— Если бы это послышалось только тебе, Ровена, мы бы списали все на нервы беременной.
Ровена раздраженно кивнула и обхватила свой раздавшийся живот.
— Ну же, сынок, займи нужное положение и положи конец этому ожиданию.
Ты уже достаточно большой, чтобы родиться хоть сейчас.
Но только через два дня, когда сияющий Юпитер заслонил собою глубокий космос от обитателей купола Каллисто, Джеран Рейвен решил послушаться совета своей матери. Ребёнок наконец-то кувыркнулся головкой вниз, и прежде чем Элизара смогла помочь Ровене блокировать боль, начались долгие и сильные схватки.
Не занятый никакой работой на Башне Джефф появился как раз в тот момент, когда Истия и Элизара устраивали Ровену поудобнее.
— Самое время приложить руки, — бросила ему Элизара, — чтобы ваш сын перестал волноваться. Это самый трудный момент для него, и он не должен повернуть назад или упереться.
Ощущение сильного тела Джеффа рядом заметно успокоило Ровену. Он обнял её, а разум его принялся настойчиво уговаривать сына вытерпеть короткое неудобство и присоединиться к миру живых.
«Может, это немного лицемерно с нашей стороны, — шепнула по секрету Ровена Джеффу, — требовать от него покинуть безопасное место, ведь как мы можем обещать ему безопасность, если сами никогда не знали ничего подобного.
«Так ты хочешь остаться беременной всю оставшуюся жизнь?» — поинтересовался Джефф, убирая со лба её промокшие от пота серебряные волосы.
«Нет!» «Тогда подтолкни его! — убеждала её Элизара. — Держи Истию за руку!» Сильные руки Истии стали для неё спасительным якорем во время последовавших схваток. Руки, которые успокаивали и уменьшали боль.
— Схватки очень сильные, — заметила Истия.
— В этом нет ничего необычного, — ответила Элизара, — как в интервале в пять минут.
— Это он сопротивляется или я? — спросила Ровена, с облегчением вздохнув после особенно сильного приступа.
— Оба понемножку, — усмехнулась Элизара, и Ровена не заметила в её мыслях ничего, что противоречило бы сказанному. — Я никогда не лгу своим пациентам.
«Такой пациентке и не сможешь!» «Конечно, а тем более такой компании», — добавила Элизара. — Ну, ладно, хорошенького понемногу, сейчас опять начнется.
Они все чувствовали недовольство ребёнка, которого терзали толчки от сокращений мышц матери, безжалостно следовавшие один за другим в непрекращающемся ритме. Ему не понравилось это новое ощущение, оно даже испугало его. Но в тот же момент ему были обещаны тепло, любовь и комфорт, если только он не задержится где-нибудь по пути. Такой опыт ему совсем не понравился.
«Мне это тоже не очень-то по душе, сыночек», — посочувствовала ему Ровена, но тут особенно тяжелая схватка не дала ей договорить. Она изо всех сил сжала руки Истии.
«Держись!» Для Ровены, захваченной неизбежным процессом родов, борьба с сыном длилась бесконечно долго. Схватки повторялись все чаще, длились дольше, она изнемогала. Как это обычно бывает, постоянное мускульное напряжение вымотало её до предела.
«Пожалуйста, Джеран, пожалуйста!» — молила она, думая о том, сколько ещё сможет выдержать.
Последовала ещё одна схватка неимоверной силы. Она почувствовала, как Элизара и Истия положили руки на холм её живота. И эта последняя схватка, словно вызванная их разумами, сломала-таки сопротивление Джерана. Стоило головке мальчика оказаться на воле, как он издал ужасный крик, телепатический и физический, крик протеста, обиды и страха.