- Но я прекрасно себя чувствую, ребенок хорошо развивается, запротестовала Ровена, - ты сама говорила это мне.
Элизара улыбнулась.
- Ты тоже знаешь это, Ровена. Называй это старческой причудой. Или юношеской, принимая во внимание настроения Джеффа.
Ровена громко рассмеялась и почувствовала, что ребенок откликнулся. Чтобы избежать конвульсивных сокращений матки, она уже научилась сдерживать свои реакции.
- Джефф знает, как много значит для тебя семья, - добавила Элизара.
- Семья? - Ровене показался странным этот разговор. Джефф никогда не говорил об их еще не родившемся сыне как о "семье". Обычно это был "его" или "их" сын или Джеран, когда они наконец выбрали для него имя. Но рождение ребенка действительно будет означать, что они настоящая семья!
- Иногда бывает, - продолжала Элизара своим звонким голосом, - что ни мать, ни отец новорожденного не готовы к его появлению на свет, тогда это оказывает отрицательное влияние на них или на их взаимоотношения. Конечно, это во многом зависит от воспитания в ранние годы. Много зла в прежние века наносилось всякой чушью, которую вдалбливали в молодые, несформированные умы. Но высокоталантливые дети нуждаются в особом уходе и обращении, особенно во время родов и в первые три месяца после них.
- Да знаю я это. Знаю! Мне толкуют об этом все кому не лень в этих проклятых Центральных мирах. Только эта высохшая старая дева Капелла не входит в их число.
- Ровена! Если бы она услышала тебя!
- Она, - кисло отозвалась Ровена, - наверное, единственная из Талантов во всей ФТиТ, которая не связывается со мной по сто раз в день, чтобы удостовериться, что со мной все в порядке, что ребенок жив и толкается! Как сейчас!
- Тогда успокойся!
Элизара обладала властью, которой Ровена не могла не подчиниться, совсем как с Джеффом. Поэтому она послушно занялась медитацией. Внутренняя безмятежность Элизары передалась Ровене, и вспышка раздражения была потушена.
- Да, между прочим, - сказала Элизара, когда Ровена окончательно пришла в себя, - я тут посвоевольничала от твоего имени. - Она слегка засмущалась.
- Ну и что?
Элизара нежно коснулась ее руки.
- Мне удалось найти истоки семьи Гвин. Чтобы выяснить, не возникнут ли какие-нибудь генетические проблемы, о которых мы должны знать заранее.
- Правда? - воскликнула Ровена. - Но я пыталась...
- Да, ты пыталась с Альтаира, - и Элизара мягко улыбнулась, - а не с Земли. Поэтому ты не видела подлинных эмиграционных архивов. На Альтаире хранятся только копии.
- Они оказались бесполезными. И что?
- Генетические пробы и анализы крови берутся у всех переселенцев. Ты можешь быть ребенком только Ивайна и Мораг Гвин. - Элизара смущенно протянула ей две маленькие голограммы. - Смотри, ранняя седина была присуща обоим твоим родителям.
С благоговением, похожим на страх, Ровена взглянула на лица.
Ее отцу нельзя было дать больше тридцати лет, несмотря на совершенно седые волосы, хотя брови и усы его чернели как уголь. Его волевое лицо слегка хмурилось. В волосах ее матери тоже серебрились седые пряди, но она выглядела скорее озабоченной, чем встревоженной. Она передала дочери свои серые глаза и узкое лицо.
"Элизара, если бы ты знала, что значит для меня твой подарок..."
"Знаю, дорогая, знаю!" - И Элизара нежно положила свою руку на ее склоненную голову.
"В чем там у вас дело? - внезапно возник Джефф. Он никогда не отключался от Ровены полностью, сразу же все понял и в свою очередь преисполнился благодарности. - Эта девушка - чудо! Обними ее от моего имени! Я не смею сделать это сам, а то ты задашь мне трепку!"
"Я слишком счастлива сейчас, чтобы запретить тебе, любимый!"
В ее голове послышался смешок.
"Предупреди ее!"
Что Ровена конечно же не сделала, она лишь счастливо улыбнулась про себя, глаза ее перебегали с голограммы на голограмму до тех пор, пока они не запечатлелись в сознании навечно. Теперь у нее появились родители. Ей было достаточно знать, что у нее был брат. Она находила утешение в том, что могла теперь решить, на кого больше похожа, на отца или мать. Может быть, Маули, владеющая карандашом и красками, нарисует ей хотя бы приблизительный портрет ее брата.
Лишь в одном отношении Ровена смогла ускользнуть из-под чрезмерной опеки Рейдингера. Ей было разрешено продолжать работать; на станции Каллисто. Когда Торшан и Саггонера срочно отослали на помощь какой-то дальней колонии, Элизара вкупе с другими светилами медицины заверила Рейдингера, что умственные способности Ровены совершенно не пострадали во время беременности. Как не пострадает и ребенок во время привычных для нее дел. Ровена подтвердила свою лояльность и тем, что полностью отказалась от практики громить оборудование станции во время дурного настроения. На такое ее сотрудники даже и не надеялись.
Как только беременность Ровены стала достоянием гласности, Брайан Аккерман попытался разузнать у Афры, насколько у нее все будет "в порядке".
- Если под словами "в порядке" ты понимаешь, а не расположена ли она быть такой же несносной, как перед появлением Джеффа, - насмешливо ответил Афра. Его желтые глаза сверкнули явным удовольствием, - то я скажу, что беременные женщины зачастую куда более спокойны и податливы.
- Это Ровена-то податлива? Верится с трудом, - отозвался Брайан. - Но вот Элизара - очень приятная особа. Она нравится Ровене?
- Думаю, они стоят друг друга. Элизара - очень одаренный врач. Если бы я был беременным, то хотел бы, чтобы она была рядом.
Брайан бросил на капеллианина пораженный взгляд.
- Ты же не мутант.
- Нет, конечно, я такой же мужчина, как и ты! - также уставился на него Афра.
- Я не имел в виду... Я хотел сказать, что знаю тебя... О, черт! Я считал, что ты влюблен в Ровену... Элизара - хорошенькая, молодая, и...
- Я сам найду себе пару, если ты не возражаешь, Брайан, но в любом случае спасибо за заботу. - И Афра ушел к себе, оставив Брайана гадать, обидел он его или нет.
Аккерман уже пожалел, что начал этот разговор.
С приближением родов Ровена начала проводить много времени в бассейне" Теперь это было единственное место, где она не чувствовала себя неуклюжей и неловкой. Она даже обсуждала с Элизарой возможность родов в воде.