А я тут же решила: сегодня проберусь и посмотрю. Так хотелось что-то сделать для Веры.
Я писала, что около одного конца залы была гимнастическая комната, из которой мы выходили полонезом на елку. Там помещались музыканты в торжественные дни, там мы переодевались на гимнастику в будни. А около противоположного конца залы была «советская» комната. Там собирались на совет преподаватели при выведении отметок за полугодие и за год. Комната эта была торжественная и строгая. Посредине стоял большой стол, покрытый до полу темно-зеленым сукном. На окнах такие же тяжелые гардины. Вокруг стола дубовые кресла, а по стенам шкафы, тоже из дуба. Сквозь стеклянные дверцы были видны фолианты в кожаных переплетах. Вот эти книги и интересовали нас.
После ужина я незаметно отстала от класса, поднялась по другой лестнице и вышла прямо к «советской». Потихонечку вошла, прикрыла за собой дверь и только хотела дотронуться до ближайшего шкафа, как послышались голоса в коридоре. Я моментально, как кошка, залезла под стол и спряталась под тяжелой скатертью. Боже мой, вошли, двигают кресла. Очевидно, рассаживаются вокруг стола! Они что-то говорили. Я слышала, но до сознания не доходило. И вдруг я сразу переломила свой страх. «Подумаешь, чего я боюсь? Не убьют же меня, а даже интересно, что они будут говорить. А вдруг о нашем классе!» Оказалось, что нет: говорят о классе Ирины Высоцкой. <…>
Но вот послышался звук отодвигаемых кресел. «Уходят, какое счастье!» Я вылезаю, проползая на животе, и пробираюсь по залу. Наконец я в коридоре. Ура, я в безопасности! В дверях коридорчика сталкиваюсь с Верой.
– Где ты была? Тебя Софа ищет. Что с тобой? Ты вся красная и растрепанная.
Я оттащила Веру в уголок и выложила ей все. Она бурно реагировала. Всплескивала руками, приседала и хохотала, сморщив нос:
– Ну и молодчина, ну и отчаянная!<…>
На другой день Инна Давыдова стала рассказывать нам, какие красивые серебряные кинжальчики продают на Кавказе – разных размеров, с такой изящной инкрустацией, некоторые величиной с брелок, и все же внутри острый ножичек. Все заинтересовались, и вдруг Инна неожиданно предложила:
– Хотите, привезу вам осенью?
– Так ведь, наверное, они дорогие? – спросила Тамара.
– А я с вас денег и не собираюсь брать, привезу вам в подарок.
Мы стали протестовать.
– Так значит, вы не считаете меня своим другом, если не хотите принять от меня такого пустякового подарка. Поверьте, нам с мамой это ничего не стоит.
Мы молчали, побежденные. Иметь такой красивый кинжальчик хотелось каждой. Инна тут же взяла карандаш и бумагу и стала записывать, кто какой размер хочет. К вечеру мы заметили, что она присаживалась на парты и к другим девочкам.
– Она, кажется, собирается всему классу привезти кинжальчики, – раздумчиво сказала Вера Куртенэр, – совсем разошлась Инка, ведь это не менее сотни получится.
Через два дня Инна Давыдова влетела в класс возбужденная и сообщила:
– Моя мама приехала, и Гжуха разрешила ей взять меня раньше, сейчас я уезжаю!
Счастливая, она стала прощаться со всеми. В дверях она обернулась, помахала вынутой из кармана бумажкой и весело сказала:
– Кинжальчики привезу обязательно.
Классная дама вышла за ней. Вскоре классуха вернулась и сразу же обратилась к нам:
– У кого из вас чистые учебники по-французски и по-немецки? У Давыдовой переэкзаменовка по этим предметам, ей надо будет заниматься летом, а мама у нее очень бедная, ей трудно купить учебники, и она просила Ольгу Анатольевну выдать ей казенные. Ольга Анатольевна разрешила.
В классе воцарилось молчание.
– Ну что ж, вам жалко, что ли, ведь осталось только два дня.
Все наперебой стали предлагать свои книги. Зато когда классуха, отобрав учебники, ушла, поднялся невообразимый шум. Перекрыл всех голос Лопатиной:
– Сейчас же напишу этой врунишке, чтобы она не привозила мне ничего, раз она такая бедная.
– Зачем же так унижать, – сказала я.
– Не беспокойтесь, она и так не привезет, а осенью еще наврет с три короба о том, как у нее украли все в дороге, – медленно и с иронией заявила Галяшкина.
Много нелестных замечаний было высказано вслух, и вдруг горячо, как всегда, вступилась Тамара Кичеева:
– Хватит, Давыдова такая, сякая, врушка, а вы-то все мало врали в этом году? Чего только не выдумывали: и о десятках горничных, и о дворцах. Давайте-ка лучше решим в будущем году четвертый класс начинать без вранья.
Мама собирается замуж
И опять я дома.
– У нас столько нового, – говорит Таша.
Мы сидим на перилах балкона. Мама с няней чем-то заняты в столовой.
– Самое главное, мамочка собирается выходить замуж за Сергея Федоровича.