– Боже… Это что, гуманоид?
– Нет, это она, его Анечка. В жизни все не так: мышь безликая, шмотье бесформенное, ни одной понятной эмоции на лице, а слова бесцветные изо рта еле процеживаются. Хорошо, это мейк-ап и фотошоп, но они же считают это уродство, эти раздутые губы, пустые, на пол-лица, кукольные глаза, ацтекские неестественные скулы с рязанской губернией в анамнезе, эталоном красоты! К чему мы идем? Гляди, эта фальшивка успела набрать уже сотни лайков! А вот две недели назад, они с Ромкой где-то в центре, в кафе. «Пельмени как у бабушки», 600 рэ порция. А когда они в последний раз видели своих еще живых бабушек?! Надя, он же от нее сбежал, от них всех, понимаешь? Я Ромку знаю как никто другой, он книжки правильные читал, голубей раненых да собак бездомных все детство домой норовил приволочь, а эти даже если и жалеют кого, так сразу весь мир должен об этом знать. И не от жалости это происходит, а от пустоты. Не люди – карикатуры на людей!
– По-моему это всего лишь попытки заявить о себе, естественные в их возрасте. А с другой стороны – виртуальным эксгибиционизмом сейчас каждый второй страдает. Но у молодых это органично получается. Для них это привычная реальность.
– Значит, я уже давно не в реальности.
Люба и Надя
24 октября
Москва. Большая Никитская. Кафе «Кофемания» – Элитный жилой комплекс в микрорайоне «Кунцево»
– Про меня совсем не интересно. Сижу в кафе, человека жду. Пробки дикие, он опаздывает. Как ты? Напиши, что сейчас делаешь.
– То, что позволяю себе делать днем, когда мои расходятся.
– Гы. Секс по интернету?)))
– Брось. Я даже не знаю, как это искать)
– Тогда что? Вебинар для гейш? Мне почему-то кажется, ты могла бы стать первоклассной гейшей.
– ))) Все намного прозаичней. Сижу и покуриваю в окно.
– Так ты куришь? И твои не знают?
– Нет. Муж бросил лет пять назад, теперь на дух не переносит курильщиков, особенно женщин. Я после иду в душ, пол-тюбика пасты уничтожаю, сверху духи, а в квартире устраиваю сквозняк.
– А гамбургеры он любит?
– Бывает.
– Выпить?
– Может.
– Я никогда серьезно не курила, в детстве туберкулезом переболела, но просто офигеваю от многих вещей, которые скорее всего рождаются из чисто коммерческих расчетов, а потом стремительно превращаются в массовый психоз. И это при том, что больше половины страны как курили, так и курят! Всех курильщиков – из ресторанов на мороз, в аэропортах курилки прикрыли, как результат – в сортиры очередь, теперь, когда знакомые закуривают вне дома, говорят, что каждый раз чувствуют себя так, будто преступление века совершают. Но разве фаст-фудовские обжоры свое здоровье меньше гробят? Пускай бы тоже жрали генетически модифицированные булки по сортирам, чтобы пример дурной не подавать. И картиночки жуткие на упаковках этого дерьма пусть бы тоже печатали. А бухает у нас каждый второй. Бокальчик-другой за ужином, под сериал после ужина, в отпуске – каждый день, на праздники – вообще святое. А праздников у народа много. За те пятнадцать минут, что я здесь сижу, мне уже два раза барную карту предложили, и это днем! Алкашка, в отличие от сигареты, меняет психику и разрушает личность. Но ведь куда ни придешь, первый же вопрос: «Что вашей печени налить?».
– Забавно. Но, по-любому, курение не полезно.
– Думаешь, твоя ложь полезнее? Партнер обязан принимать тебя такой, какая ты есть, в противном случае это не партнерство.
– Мы больше двадцати лет вместе.
– Удивила. Мы двадцать семь.
– Просто я не хочу его расстраивать… Хочу быть лучше, чем есть.
– Пытаешься казаться, но не быть. Человек, которого заставили лгать в мелочах, потом уже и сам легко соврет в большем.
– Что ты имеешь ввиду?
– То, что ты сливаешь себя ради того, чтобы быть мужу угодной. И удобной.
– А ты? Все эти двадцать семь лет живешь так, как удобно тебе?
– …
– Люба, ты еще там?
– Прости. На звонок отвечала, заказчик, москвич, блядь, заблудился в трех соснах. Ты все еще куришь?)
– Угу… В доме напротив есть одно окно. На подоконнике стоит ваза, а в ней цветы в любое время года. Розы, хризантемы, мимозы, тюльпаны, ромашки… Поначалу я прилипала по вечерам к окну и, грешным делом, все пыталась проследить за обитателями квартиры. Ничего особенного: иногда мелькает женщина, не молодая, не старая, всего лишь раз я видела силуэт мужчины. Но вскоре следить перестала. Теперь смотрю, как сейчас, только днем, проверяю, какие цветы в вазе.