Яростный взгляд Скаута пронзал меня насквозь.
— Она наша сестра. Мы просто решили проверить, как она. Скажи мистеру Константину, что ты в порядке. А сейчас пойдем. Мама нас заждалась, — он выхватил телефон из моих рук и сбросил вызов. Его темный взгляд опустился на мою грудь и замер там.
— Вот ты где, дорогая, — прогремел вдруг голос, как только распахнулась дверь дамской комнаты. — Нам нужно уехать. Кое-что произошло. Надеюсь, твоя семья поймет твой поспешный уход.
Мое сердце заколотилось в груди, когда я увидела Уинстона Константина собственной, черт возьми, персоной, ворвавшегося спасти меня, как какой-то сказочный принц.
Тройняшки на шаг отступили от меня. Я же выхватила телефон из рук Скаута и бросилась к Уинстону. Когда я обняла его, то ощутила, как он напряжен. Его большая ладонь опустилась мне на задницу и сжала ягодицу. Уинстон словно показывал, что я принадлежала ему. В ответ я лишь прижалась к нему еще теснее.
— Спасибо, — едва слышно пробормотала я.
— Извините нас, мальчики, нас ждут взрослые дела, — Уинстон игриво шлепнул меня по заднице. — Нужно еще зайти за кофе. Нас ждет долгая ночь… работы… впереди.
Я понимала, что он сказал это, просто чтобы поддразнить и разозлить тройняшек, но по телу все равно пробежала дрожь.
— Жду с нетерпением, мистер Константин.
Глава 17
Уинстон
Я не преследователь. Просто хотел посмотреть, как будут розоветь щеки Эш, когда я стану писать ей разные пошлости, пока она ужинала с мачехой. Со своего насеста в баре ресторана у меня открывался отличный вид. Сперва все шло хорошо, даже когда мне удалось выгнать официанта за то, что тот не только слишком долго смотрел на нее, но и посмел положить ей салфетку на колени. Словно у этого куска дерьма могло что-то выйти с кем-то вроде Эш. Мне уже не терпелось отослать ее в дамскую комнату, возбудить, а потом устроить сюрприз.
Но затем я выпал из игры.
Мне позвонил Нейт, предупреждая о намерениях Эш. Он подумал, что она хотела выйти за Константина. И что использовала меня ради денег. Если бы он только знал… Впрочем, Нейт хотел как лучше, беспокоился обо мне. Только я сомневался, что его домыслы имели под собой основание. У Эш Эллиот было недостаточно опыта, чтобы заманить такого человека, как я. И если она действительно надеялась на кольцо, то бедняжке придется разочароваться. Этот корабль отчалил давным-давно. Благодаря девушке, растоптавшей мое сердце, когда оно у меня еще было. Я мог играть с Эш, но никто — даже такая непослушная девочка, старавшаяся мне угодить — больше не сможет увидеть меня с этой стороны. Позже, когда мы с ней останемся одни, я позабочусь, чтобы Эш это поняла.
Когда я, наконец, избавился от Нейта и прочел ее сообщения, увидев соблазнительную гладковыбритую киску, то готов был трахнуть Эш немедленно. А потом я заметил троих прибывших ублюдков, последовавших за моей девушкой в туалет. Тройняшки явно хотели умереть.
Мне и правда хотелось прикончить их.
Черт, я и сейчас об этом мечтал.
Я не привык настолько себя не контролировать. Эш пробуждала во мне самое худшее, и я не мог не волноваться об этом.
Однако теперь я понял, что тройняшки были серьезной проблемой. Как только я смогу открыть компьютер, то узнаю, куда эти монстры планировали поступать. Тогда я смогу отплатить им за терроризирование Эш. Я думал, что достаточно припугнуть их мать, но теперь знал наверняка, что они не оставят Эш в покое. Пока я не смогу отправить через их твердые черепушки доступные сообщения.
— Ты слишком тихий, — произнесла Эш с пассажирского кресла, теребя подол своего шелкового платья.
— Думаю.
— И это больно?
Я посмотрел на нее, и меня развеселила ее глупая ухмылка.
— Нет, зазнайка. Это не больно. Но раз ты в таком игривом настроении, а мы не закончили наше веселье, то предлагаю продолжить, пока мы стоим в пробке. Идеальное время.
— Почему у меня такое чувство, что мне это не понравится?
— Сомневаюсь, грязная девчонка. Ты уже начинаешь понимать, что такая же двинутая, как и я.
Эш обреченно вздохнула, поскольку мы оба знали, что я прав. И дело не в деньгах. Конечно, они ей нравились. Кому вообще не нравятся деньги? Но дело не только в них. Эш возбуждала моя творческая порочность. А мне нравилось подвергать ее всему этому. Заражать своей греховностью.
— Покажи мне, чем светила перед другими весь вечер, — произнес я, глядя на задние фары передо мной. — Ты послала мне фотографию, но мне нужно увидеть все в реальности.