Фионе показалось, что грудь ее налилась свинцом, ей стало трудно дышать. Ей было невыносимо слушать, как он оправдывается перед племянницей. Она безумно завидовала всем его родственникам за то, что он у них есть. Глаза ее заволокла мутная пелена.
– Да, а теперь дай мне бабушку. Привет, ма. Извини… я знаю. Я тоже. – Эли начал расспрашивать мать о знакомых. Засмеялся, когда она стала перечислять всех родственников, собравшихся на Рождество. Под конец он вздохнул и сказал: – Нет, лучше ты сама им скажи, так будет легче. Я постараюсь, ма. Взаимно. Я тоже тебя люблю. Пока.
Он повесил трубку и секунду смотрел на аппарат. Улыбка еще не сошла с его лица. Потом он взглянул на Фиону.
Когда глаза их встретились, Фиону начали раздирать противоречивые чувства. Ей хотелось подойти к нему, но еще больше хотелось убежать.
– Мне жаль, что так вышло, – сказала она единственное, что пришло ей в голову.
– Ничего, – тихо ответил он.
Эли гладил собаку и не отрываясь смотрел на Фиону, так что она наконец не выдержала.
– У тебя большая семья? – дрогнувшим голосом спросила она.
Эли кивнул:
– Родители, две сестры, два брата, четыре племянника, племянница и множество кузенов и кузин.
– О-о.
– А у тебя большая семья?
– Нет.
– Ну да, я ведь, кажется, уже задавал этот вопрос. И сколько же вас?
Она неопределенно пожала плечами. Эли продолжал молчать, ожидая ответа.
– Нисколько. Я одна.
Эли наклонился вперед.
– У тебя никого нет? – тихо спросил он.
Она покачала головой:
– Нет. – Видя, что Эли ждет более подробного ответа, она прокашлялась и добавила: – Все думают, что я воспитывалась при монастыре… на самом деле это был обычный приют для сирот.
Не переставая гладить собаку, Эли продолжал смотреть на Фиону.
– А я-то все удивлялся, почему ты за все эти дни ни разу никому не позвонила и не поздравила с Рождеством. Значит, ты сирота?
Фиона кивнула.
– Вики с Рейсом знают, а остальные думают, что монастырская школа была прихотью моих экстравагантных родителей.
– Почему ты делаешь из этого секрет, Фиона?
– Да я не делаю из этого секрета. Просто… мне не нравится, как люди начинают на меня смотреть, когда узнают.
– И как же они на тебя смотрят?
– С жалостью, – коротко ответила она.
Эли медленно кивнул. Кровь гулко стучала в ушах у Фионы; она и сама не понимала, почему с таким волнением ждет, что он скажет. Но он продолжал молчать, поглаживая собаку.
Все реагировали по-разному, когда узнавали, что она выросла в сиротском приюте. Некоторые начинали с любопытством расспрашивать, походила ли ее жизнь там на детство Оливера Твиста. Другие начинали жалеть ее, и это было еще хуже. А третьи старались отмахнуться от этого факта,
так, словно ее сиротство было мелкой неприятностью, которая случается со всеми. Пожалуй, Вики была единственной, кто отнесся к этому сообщению безразлично. Позже Вики призналась Фионе, что выросла в неблагополучной семье и чувствовала себя сиротой при живых родителях.
Но Эли ничего не говорил и даже не смотрел на нее; он просто молча сидел и обдумывал услышанное. Лицо его оставалось бесстрастным, и Фиона не могла угадать по нему его мысли. Когда терпение ее было уже на исходе, он вдруг тихо сказал:
– Прости, что я так много говорил о своей семье, Фиона.
Фиона часто заморгала:
– Ну… это так важно для тебя. Сегодня они собрались все вместе. Если ты намерен относиться ко мне по-другому только потому, что у меня нет родителей… уверяю тебя: мне это не нужно.
– Я догадываюсь, – мягко проговорил он. Он уже забыл о своем отвращении к этому пансиону и о том, что хотел провести Рождество с семьей. Теперь он по-настоящему радовался, что остался с Фионой. Неожиданно это стало для него очень важным. Он неловко повел плечами, пытаясь разобраться в нахлынувших на него чувствах.
Внезапно тишину нарушило рычание. Они услышали, как с грохотом распахнулась дверь, после чего раздались проклятия, шлепки, лай, визг и завывание.
– Держи его! – услышали они голос из коридора.
– Это Брайан! – Эли вскочил.
Фиона с Бандлом ринулись за ним в коридор.
Дальше все произошло очень быстро. Фиона завернула за угол как раз тогда, когда небольшой коричневый клубок метнулся в ноги к Эли и тот пошатнулся. Брайан прыгнул, чтобы схватить собаку, но наткнулся на Эли. Они вцепились друг в друга в отчаянной попытке сохранить равновесие, но не удержались и завалились на металлические полки, уставленные банками с собачьей едой. Банки с грохотом повалились им на головы.