— Разрешите, составлю Вам компанию?
Вадим поднял глаза и увидел рядом пожилого довольно тучного мужчину, улыбнулся и кивнул незнакомцу, приглашая его разделить с ним трапезу.
— Сергей Васильевич. — представился толстяк. — У меня здесь бизнес, и есть еще подразделения уровнем ниже. А, Вы, видимо мой новый сосед справа? Давайте знакомиться. Чем интересуетесь? Чем заниматься будете?
— А Вы на каком этаже живете? И почему решили, что я Ваш сосед? — удивился Вадим.
— Тут редко меняется публика, я всех знаю. Бизнес у меня хорошо налажен, времени свободного предостаточно, могу себе позволить разглядывать здешних обитателей, этаж мой 17-й, квартира 3-я на площадке. Угадал?
Вадим мысленно похвалил проницательность незнакомца. Это, видимо, была та самая безликая квартира, мимо которой он проходил утром. А дядька разговорчивый открытый и при деньгах, хотя, что греха таить, тут все при деньгах. Вадим внутренне порадовался, что всё так хорошо складывается, потенциальные клиенты сами идут к нему, и начал рассказывать ему кто он, и чем может быть полезен.
Было, видно, что Сергею Васильевичу интересна эта тема, он неплохо разбирался в живописи, хотя по мнению самого Вадима вкусы у него были довольно колхозные — ранние голландские натюрморты с недозрелыми арбузами, похожими на зеленые помидоры и фазанами, которые можно спутать со смятыми масками с бразильского карнавала и Рубенс. И хотя Вадим ни разу не видел Сергея Васильевича голым (Боже упаси!), но он ручался, что половину картин Рубенс мог бы смело писать прямо с него.
Сам Вадим предпочитал французских импрессионистов начала прошлого века, вот там как раз во всей полноте показано изящество, там каждый мазок отражает эмоции художника, там в каждом полотне свое настроение.
Вадим заказал себе стейк из говядины со свежими овощами, а Сергей Васильевич — суши, сет «Филадельфия».
— Я люблю вкусно поесть, вообще обожаю фаст-фуд, И по мне это видно. Но в последнее время стал себя ограничивать, стараюсь употреблять что-то максимально низкоколорийное. — как будто, оправдываясь прокомментировал он.
Да уж, вкусы в еде у соседа были под стать его вкусам в искусстве — такие же колхозные.
В это время в ресторан как раз вошла огненно-рыжая женщина в черном кружевном платье и маленькой такой же черное шляпке. Сергей Васильевич помахал ей рукой и позвал:
— Альмира Робертовна, идите к нам! Я вас познакомлю с очень интересным молодым человеком, нашим соседом. Вы женщина утонченная, а он как раз занимается искусством, вам будет о чем поговорить.
Женщина подсела к ним. На минуту показалось, что это та, вечно на высоких каблуках, но в процессе разговора, и глядя на ее обед, он все-таки переселил ее туда, откуда был слышен запах пряностей.
В отличие от Сергея Васильевича, интересы Альмиры Робертовны совпадали с интересами самого Вадима, она так восхищалась Сезанном, легко ориентировалась в периодах творчества Кассиуса Кулиджа и Поля Сезанна, похвасталась, что у нее даже есть Гюстав Кайботт.
«Неужели та самая «Парижская улица в дождливую погоду»?! — подумалось Вадиму. Если это так, то она как раз тот человек, который ему нужен, тонкий ценитель и любитель оригиналов.
В общем, поход в ресторан оказался на редкость удачным, у него появились целых два потенциальных клиента, и дело начало продвигаться. Но останавливаться было пока рано, надо посмотреть, что из себя представляют двое других соседей.
Ближе к вечеру он спустился на улицу, а именно в сквер, расположенный на крыше нижней секции. Это был, как будто, обычный двор со множеством декоративных кустов, среди которых какая-то тоскующая дачница посадила калину: ягоды уже налились, но еще не поспели и очень радовали глаз ярко-алыми рубинами на фоне темной зелени, деревья здесь тоже росли, невысокие клены, видимо, такие, которые не требуют много воды; фонари, лавочки — все то, что есть в каждом приличном дворе. Чтобы дойти до края, понадобилось минут 15, он сам не ожидал, что на четвертом уровне такие огромные площади, но зато вид за стеклянным ограждением поражал своими масшабами! Клянусь, вы никогда не видели с высоты 80-этажного дома город, по которому снуют маленькие, словно игрушечные человечки, кто-то спешил с работы, возможно даже, что из фирмы Сергея Васильевича, домой, кто-то гулял с детьми, кто-то ехал на велосипеде (значит, расстояния были такими, что можно было и покататься), кто-то покупал еду в маленьких лавочках… Он долго вглядывался, стараясь разглядеть вдали их стеклянное ограждение и еще более низкий уровень, но на сколько хватало глаз, парапета видно не было.