Над деревушкой повисла полная луна, освещая мрачные силуэты домов холодным мертвенным светом. Видимость стала значительно лучше. Юка стояла у окна, разглядывая переулок. В руках у нее был бублик и бутылка колы. Она сделал большой глоток и невольно закашлялась.
— Первый раз в жизни пробую эту гадость! — проворчала Юка, переведя дыхание.
— Вот странно… — отозвалась Катя. — Если мы сейчас в вирте, а ты никогда прежде не пробовала колу, как ты можешь ощущать ее вкус?
— В смысле? — не поняла Юка.
— Ну, как ты можешь понять, что вкус виртуальной колы совпадает с ее реальным вкусом?
— Это, кстати, мощный аргумент в пользу того, что мы целиком не живем в виртуальной реальности, как думают некоторые, — прокомментировал Иван.
— Не поняла, какой аргумент?
— Ну… вкус пищи, напитков… Да и вообще, вся наша жизнь… Ведь теоретически создателям всеобщей виртуалки ничего не стоило всех сделать богатыми, здоровыми и счастливыми. Им-то без разницы… Да и еда могла бы быть в целом повкуснее…
— Угу. Если только создателям всего это безобразия нужны наши страдания… — проворчала Ната. — Съела один раз в жизни идеально вкусное пирожное, а потом всю жизнь мучаешься в поисках чего-то подобного. Сплошной сволочизм.
Ната демонстративно разломила свой бублик и впилась в него зубами.
— Ладно… — сказал наконец Ваня, прерывая воцарившееся молчание, перемежаемое аппетитным чавканьем. — Нам нужно отдохнуть. Предлагаю поспать. Рассвет через пять часов. Он подошел к окну, пытаясь разглядеть в лунном свете бумажную карту.
— Мы сейчас почти в центре. Думаю, за это время зона не захватит наш район. Но если что, часовой нас разбудит. Я дежурю первым, потом Юка, Катя и Наташа.
— Опять первый? — возмутилась Ната.
Ваня вздохнул:
— Ладно. Если хочешь, можешь дежурить первой. Но мне кажется, что ты совсем устала и валишься с ног. Может, лучше поспишь?
Ната дернула плечом.
— Обойдусь без твоей снисходительной заботы.
Иван кивнул.
— Ну, как знаешь…
— Знаю, не хуже некоторых!
— Ах, да! — спохватился он. — Еще хотел обсудить с вами вот такой вопрос. Вы назначили меня командиром, но что, если меня убьют?
— Одним контосомером станет меньше!
— Ну, это понятно… Но мне кажется, нужно обговорить очередность командования.
— Ты командир, ты и назначай заместителя, — отозвалась Юка.
— Хорошо. Тогда, своим заместителем я назначаю Нату. Есть возражения?
Девушки переглянулись.
— У матросов нет вопросов, — улыбнулась Катя.
Ната просто кивнула.
— Тогда ложимся спать!
Ната встала, закинула на плечо автомат и села на стул возле окна.
Ваня озадаченно огляделся. В комнате была всего одна кровать.
— Я пойду в соседнюю спальню.
— Нет! — категорически возразила Юка. — Нам не стоит разделяться.
Секунду Ваня сомневался, не стоит ли применить свои командирские полномочия, но потом решил, что Юка права.
— Ладно… Поищу, что можно постелить на пол.
— Не занимайся ерундой! — нахмурилась Катя, уже сидевшая на кровати. — Мы тут спокойно все поместимся. И одеяло всего одно.
— Или ты нас боишься? — нарочито нахмурилась Юка.
Ваня неловко улыбнулся. Ната фыркнула, но промолчала.
Через пару минут Ваня, неловко примостившись с краю кровати, рассматривал профиль Наташи, настороженно глядящей в окно. На его груди лежала рука Кати, которая уже сладко посапывала, прижавшись к нему. Было тепло и приятно. В голову лезли разные мысли. Он ворочался, пытаясь отыскать удобное положение, потом плюнул на условности и положил руку на мягкий Катин бочок. Она улыбнулась во сне и потерлась щекой о его плечо.
2
Ночь была беспокойной. Сначала Ване не давало уснуть то, что Катя горячо дышала ему в ухо. Потом, смирившись с ее волнующей близостью, он начал размышлять о странном феномене сна в виртуальной реальности. Возможно ли здесь полноценно выспаться или это такая же иллюзия, как и все вокруг?
Юка постоянно тянула одеяло на себя. Ваня мерз и все крепче прижимался к Кате. Незаметно для себя он все же уснул. Но в его голове, сквозь зыбкий сон, постоянно крутилась мысль, что скоро нужно вставать. Он недовольно жмурился, надеясь урвать еще секунду теплого забвенья. Наконец он провалился в глубокое забытье.
Острая боль внезапно разорвала его тело. В ушах звенело. Рот был полон крови. Ваня попытался вдохнуть и с ужасом ощутил, как потоки крови заливают горло, проникая в легкие и не давая сделать очередной вдох. Первое, что он увидел, распахнув глаза, — огромный нож, торчащий из его груди. Лезвие прошло насквозь и пригвоздило его к мягкому матрасу. Ваня уже не мог шевелиться, лишь вращал глазами, огромными от ужаса и боли, пытаясь понять, что происходит вокруг.