Выбрать главу

– Мне кажется, в прошлом году ты красилась в фиолетовый? – спрашивает Элли, и я поднимаю брови в ответ.

– Ты действительно приехала из старой доброй Шотландии, чтобы допрашивать меня, почему я сменила цвет?

Ноздри Элли слегка раздуваются, и она переплетает зажатые между колен пальцы.

– Просто у тебя всегда что-то новенькое. Больше я ничего не имела в виду.

Я пожала плечами:

– Мне нравится экспериментировать.

Это одно из главных различий между мной и Элли – она с рождения была живой куклой Барби. А я? Я… по-прежнему экспериментирую. Когда Майкл сказал, что мы оба любим музыку, он, в общем, не соврал. Когда я с ним встречалась, то училась играть на гитаре – с таким же энтузиазмом, как год назад занималась оригами. А два года назад – живописью. Но, честное слово, как же понять, что тебе нравится, если ничего не пробовать?

Элли говорит, что я легкомысленная, ну а мне кажется, что веселая, и, прежде чем она успевает об этом вспомнить, я вновь перевожу разговор на нее – какая разница, минутой раньше, минутой позже.

– А я и не знала, что вы к нам собирались.

Одно из кресел заняла мама, поэтому я плюхаюсь в другое, и Элли слегка хмурится.

Моя сестра всегда была из тех, для кого платья приносит фея-крестная, но, с тех пор как она познакомилась с Александром, ее «принцессность» достигла максимума. Хотя нам обеим достались от мамы светлые волосы, у Эл они особенно золотистые и блестящие. Сейчас они мягкими волнами ниспадают на плечи, удерживаемые на макушке солнечными очками, которые, вероятно, стоят больше, чем весь мой гардероб. Даже джинсы смотрятся на ней изысканно, наверное потому, что сочетаются с дорогими кожаными мокасинами. На Александре белая рубашка с закатанными рукавами, на Элли просторная темно-синяя блузка в мелкий белый горошек. В общем, они выглядят как люди, у которых есть собственная яхта.

А на мне – футболка с надписью «Еву подставили».

– Мы хотели сделать сюрприз! – бодро сообщает Элли, а Александр озаряет нас с мамой улыбкой.

Вот что меня тревожит. Они проводят столько времени на публике, что иногда и в частной жизни ведут себя точно так же. Возникает ощущение, что в нашей гостиной они проводят самую маленькую в мире пресс-конференцию.

– И какой приятный, – отвечает папа, входя в комнату.

На нем шорты защитного цвета, которые когда-то были брюками. Отдельные нитки свисают на уровне костлявых колен. Эл слегка хмурится, окинув взглядом его седеющие волосы, которые стянуты в хвостик, и футболку с «Пинк Флойд», забрызганную краской. Папа считает себя художником, хотя получается у него не бог весть как. Но музыку он уже давно бросил, и, как заметила мама, надо же ему чем-то заниматься.

Хотя Элли явно не в восторге от того, как папа выглядит, он отчасти послужил причиной ее знакомства с Александром.

Вот, почитайте, как об этом писали в «Стар».

«ДЕСЯТЬ ВЕЩЕЙ, КОТОРЫХ ВЫ НИКОГДА НЕ ЗНАЛИ ОБ ЭЛЛИ ВИНТЕРС (ИЛИ, ТОЧНЕЕ, О ЕЕ СЕМЬЕ)!»

1. Отец Элли, Лайам, в 1992 году был знаменитым целых одиннадцать месяцев! По словам Лайма, это самый неприятный срок – слишком мало, чтобы тебя запомнили, но достаточно долго, чтобы испортить жизнь.

2. Лайам играл в группе, которая называлась «Бархат»! Название звучит отстойно, играли они не лучше; больше всего там было геля для волос и узких брюк.

3. У этой группы был ровно ОДИН ХИТ, «Прими меня», и, хотя на вид тут нет ничего неприличного, слово «прими» надо понимать метафорически, поэтому клип запретили в семи странах. Ну и хватит о нем.

4. Их вторая песня достигла лишь 22-й строчки хит-парада («Останься на ночь», гораздо приличнее предыдущей, но всё равно, в ней слишком много упоминаний о простынях и обнаженном теле). А третья не вошла даже в первую сотню («Цепь из маргариток»). На удивление пристойная, но слушать ее невозможно.

5. К тому моменту у Лайама была квартира в Лондоне, которую он не мог себе позволить, дорогая машина, которую он дважды бил, и довольно серьезные проблемы с наркотиками. «По ту сторону музыки» как есть.

6. Он вернулся на родину, в крохотную деревушку, где стал работать в отцовском магазине садовых принадлежностей и познакомился с очаровательной журналисткой по имени Бесс Мердок. Она работала в модной лондонской газете и приехала в Глокеншир-на-Вэйле, чтобы взять у Лайама интервью из цикла «Что случилось с таким-то».

7. Если вы видели хоть один романтический фильм, вас это совершенно не удивит: они полюбили друг друга и уехали во Флориду, чтобы начать с чистого листа. К счастью для Лайама, «Прими меня» – слава богу, инструментальную версию – взяли для рекламы автомобилей; а поскольку Лайам написал и музыку и слова сам (этот факт одновременно радует его близких и вселяет в них чувство неловкости), он внезапно стал, что называется, обеспеченным.