Розалинда бессознательно отступила назад, подальше от этих лиц, но уперлась ногами в деревянные ступени. Пошатнувшись, она схватилась за перила лестницы.
Непостижимым образом прикосновение к чему-то осязаемому и, прочному вдруг позволило ей обрести силы, чтобы довести до конца свой немыслимый, невообразимый замысел. Неоструганный деревянный брус под рукой создавал ощущение опоры, хотя его шершавая. поверхность сразу напоминала о занозах. Когда ей казалось, что она вот-вот упадет, перила как будто подхватывали ее. Конечно, то был лишь плод ее воображения, но Розалинда готова была усмотреть здесь некое знамение: может быть, избранный ею человек окажется именно таким - прочным и надежным... хотя не без заноз. И под его грубой, шероховатой поверхностью могли скрываться иные свойства - мужество и верность.
Насколько она поняла, обряд весеннего обручения свяжет их супружескими узами на срок в один год и один день. Если она обратится к лучшему, что есть в его душе, он, наверно, согласится ей помочь. Ведь она спасет ему жизнь, и он будет в долгу перед ней. Кроме того, она может предложить ему награду.
Розалинда прикрыла глаза и крепче уцепилась за перекладину, набираясь сил. Потом глубоко вздохнула и, обратившись к Пречистой Деве с горячей мольбой о заступничестве, повернулась и взошла вверх по ступеням.
- Ну-ну, что тут за молодушка объявилась? - насмешливо приветствовал девушку мэр, когда та ступила на помост. - Давай-давай, подходи поближе, поторапливал он ее, в восторге оттого, что ему удалось так ловко попотчевать публику еще одной забавой.
Когда Розалинда остановилась перед ним, он откинул капюшон с ее головы, выставив на всеобщее обозрение растрепанные темные волосы и измазанное, растерянное лицо.
- Ну что? Туговато с ухажерами? - упражнялся в остроумии мэр к неописуемому удовольствию ликующих зевак. Не дождавшись от Розалинды ответа, он подтолкнул ее вперед, ближе к приговоренным.
- Ну, кто же тебе приглянулся, моя юная новоиспеченная невеста? Которому из этих почтенных женихов ты готова отдать свое любящее сердечко?
- Сердечко-то им вроде ни к чему, - закатился хриплым смехом какой-то пьянчуга. - Им подавай кое-что другое!
- Коротышку выбирай! - завопила престарелая советчица. - С ним тебе легче будет управляться!
- Да уж ясно, что не того громилу! Такую хилую, как ты, он в постели на кусочки разорвет! - предостерегла другая.
- Зато тебе он был бы в самый раз, - немедленно съязвили злопыхатели.
Свист, улюлюканье, визг, хриплый хохот и кошачьи вопли разбушевавшейся толпы сливались в общий рев. Еще бы! Праздник не ограничился только пьяной гульбой, а достойно завершался двумя дармовыми развлечениями - обручением и публичной казнью. То был день, о котором жители Данмоу долго будут вспоминать с большим удовольствием! А Розалинде казалось, что все происходит в страшном сне, слишком страшном, чтобы быть явью.
Не обращая внимания на издевательские выкрики и непристойные советы сквернословов, Розалинда брезгливо высвободила плечо от бесцеремонной хватки мэра и отодвинулась от него. Теперь она оказалась прямо перед тем разбойником, чей вид и побудил ее решиться на столь безумный шаг.
Розалинда медленно подняла на него глаза и замерла в совершенном ужасе. Он был таким огромным! Таким могучим и таким опасным! Пока ее робкий взгляд путешествовал вверх от ступней и, икр, затянутых в высокие, почти до колен, сапоги, и дальше - вдоль мускулистых бедер, прикрытых остатками того, что было некогда штанами из тонкого полотна, - ее страх нарастал с каждой секундой.
Ей никогда раньше не доводилось встречать человека, похожего на него: звериной силой были отмечены и его великолепное тело, и горделивая осанка. От его туники осталась едва ли половина, равно как и от рубашки, и сквозь дыры виднелась кровоточащая ссадина на груди. Мускулы связанных рук бугрились от напряжения - узник, похоже, не отказался от попыток разорвать толстую веревку.
Не в силах больше выносить нарастающий ужас, Розалинда осмелилась наконец взглянуть в лицо своему избраннику.
Она и сама не знала толком, чего следует ожидать. Он оказался моложе, чем она предполагала, - возможно, лет на десять старше ее. Конечно, он был грязен. Омерзительно грязен. Нечесаные волосы прилипли к голове - невозможно было определить их истинный цвет. Рот сурово сжат. Нос прямой, за исключением небольшого изъяна, видимо, из-за давнего перелома. Однако в целом, если его отмыть и приодеть, его внешность не оскорбила бы ничьих глаз.
Но все это не имело никакого значения для Розалинды. Он был вором и убийцей, но в то же время - по странной прихоти судьбы - единственным человеком, способным ей помочь. В ее власти спасти ему жизнь. Отплатит ли он ей добром за добро? Ответ на этот вопрос она и хотела прочесть, взглянув ему в глаза.
Но в этих глазах полыхала такая ярость, что Розалинда невольно отшатнулась. Он с радостью придушил бы ее, подумала Розалинда, не в силах отвести от него взгляд, в котором читалось все - и страх, и надежда, и отчаяние... Потом он заговорил, хотя его речь скорее напоминала тихое угрожающее рычание:
- Сгиньте, мадам. Мне не нравятся ваши игры!
А речь у него правильная, и все зубы целы, непроизвольно отметила Розалинда. Она резко тряхнула головой, стараясь сосредоточиться на более насущных делах.
- Это не игра, - тихо, но настойчиво возразила она.
Но узник только недоверчиво приподнял прямые брови:
- Тогда что? Что за блажь такая - искать мужа у виселицы...
- Ну что, тебе этот человек пришелся по вкусу? Черный Меч? - поторопил ее мэр с ответом, не решаясь, однако, подходить слишком близко. - Знаешь, ты могла бы выбрать и кого-нибудь другого, более покладистого.