Стража повела ее дальше по подземелью: под ногами каменный пол, магические светильники зажигаются над головой, как только кто-то из живых появляется под ними и тут же гаснут, как только посетитель двигается дальше. Везде пустота и решетки. Там за железными решетками из мебели лишь стол, привинченный к полу, стул у стены и матрац брошенный на пол.
— Сюда моя королева.
Солдаты вдруг стали совсем другими или ей так кажется. Взгляды, которыми они провожают ее, более плотоядны, каждый норовит предложить ей руку и хоть в тяжелой перчатке, но все-таки.
Мэл двинулась к первой камере, где сейчас был ее первый встреченный ею муж — Хенол. От него она ждала не рабского поклонения, почему-то хотелось увидеть его сильным, грозным. А увидела она склоненную голову сидящего на матраце мужчины. Порванная рубашка, синяк на плече и кровавый подтек на груди.
— Оставьте нас, — Мэл прошла вглубь камеры и села на небольшой стул у стены.
— Не боитесь моя королева?
— Нет. Если бы ты хотел моей смерти, оставил бы в ремесленном квартале. Разве не так?
Хенол поднял голову и девушка отвернулась, пытаясь абстрагироваться. У него в глазах была боль. Взяв себя в руки продолжила: — Я слышала твой разговор с Аарином. Ничего не хочешь пояснить?
Хенол вскочил и пока Мэл соображала, что он делает, подхватил ее за плечи, заставляя встать: — Мэлисента, которая не убила мужей в первые две минуты, для меня самая красивая и самая желанная женщина этого гнилого мира, — шептали его губы ей в ухо. А позади раздавались крики и удары копий стражи по его спине. Хенол упал к ее ногам, прижатый копьями, практически распластанный на полу. — Госпожа, я могу выдержать много ударов, но не смогу выдержать вашего ко мне отношения. Или дайте жить, или убейте. Но я всегда буду помнить ту, которую держал в руках в лучах заходящего солнца и ту, которая улыбнулась мне в лучах восходящего солнца.
Мэл подняла руку вверх, призывая солдат отступить: — Оставьте нас. Он не причинил мне вреда, — когда камеру покинули солдаты, она выдохнула. — Можешь встать.
Хенол встал, все еще не понимая, что только что он опять остался жив и улыбнулся, протягивая руку к королеве: — В заговоре не участвовал, но той другой королеве очень хотел свернуть тонкую шейку, лишь потому, чтобы в этом мире появилась сегодняшняя королева, — он смотрел на Мэл и видел взгляд полный сожаления, грусти и печали. И не потому, что он только что получил ряд ударов и остался жив, а потому что ей не нравилась сама данная ситуация. Осознание того, что она не знает, что делать дальше, пришло мгновенно, и он опять упал на пол, чем вызвал ее гневный окрик. Но его понесло, потерять ту, которая стала для него раем, он не хотел, но если он сейчас отступит, его вышлют из дворца и он ее больше не увидит, а этого он допустить не мог. — Прошу меня принять в ряды своих друзей, чтобы я мог защищать и оберегать, чтобы стал не только мужем, но и стражем, — его поклон и магическая клятва закреплена, когда Мэл по незнанию, наклонилась и дотронулась до его плеча, пытаясь заставить его встать, а не преклонять перед ней колени. Хенол улыбнулся, пряча улыбку в ее ботинках, обхватывая их всей пятерней, которые так ненавидела та другая королева. Его сердце трепетало от осознания, что она не знала, не знала… Что могла отказать, что могла прогнать и клятва бы, не стала магической, а сейчас она приняла его и не только в ряды мужей, она давала ему возможность входить в ее покои — всегда, она дала ему право стать равным себе. Теперь ему было не страшно даже быть битым каждый день, теперь она его жена, она ЕГО и это уже никто не сможет изменить, только его смерть. Он встал и улыбнулся и Мэл выдохнула, понимая, что опять попала в сети его очаровательной улыбки и даже его такой непрезентабельный вид не мог скрыть его мужественность.
— И что теперь? — прошептала Мэл, опять усаживаясь на стульчик.
— Теперь у тебя есть не только муж, но и защитник. А вместе с генералом мы сможем тебя защитить, — Хенол поклонился, прижимая правую руку к своему сердцу. Как он догадался — это второй вопрос и Мэл его задаст, но не теперь, не сейчас, не здесь.