— Нет, вперед, — Мэл выпрямилась и сделала шаг вперед выходя из узкого коридора и застывая в ужасе. Перед ней огромная комната заполненная камерами, в которых находятся мужчины: кто-то лежит, кто-то стоит, многие увидев ее, пятятся к стенам, пытаясь укрыться от ее глаз, другие же наоборот двинулись к решеткам, но у всех в глазах страх и злость. Мэл стояла и пыталась успокоиться, успокоить разум, чтобы не стошнило, чтобы выдержать их взгляды наполненные ненавистью, чтобы не развернуться и не сбежать, позорно сверкая пятками. Пытаясь абстрагироваться от всего, вспоминала свои же слова, что обещала исправить ситуацию с боями, помочь тем, кто сейчас перед ней. Ей придется взглянуть на все это трезвым глазом, и если не спасти, то хотя бы помочь остаться им в этой ситуации людьми. — Здесь все рабы?
— Да, моя королева. Здесь все, — поспешил ответить распорядитель.
— Не все, дальше будут еще камеры, но там смертники, — прошептал стоящий за ее спиной, ее недавнее приобретение. И Мэл так взглянула на распорядителя, что он только кивнул и пошел вперед. Мэл двинулась за ним, но была остановлена крепкой рукой недавнего раба. — Я первый, моя королева.
Мэл пропустила его вперед и осмотрелась. Стража, в количестве десяти вооруженных до зубов высоких и сильных мужчин, стояла с двух сторон этого зала, у входа и выхода, у камер не было никого, но их взгляды ей не нравились. Ведь сейчас она могла разрушить их жизнь, и тут она поняла, что ее ошибкой было не взять с собой стражу из дворца. Что может сделать этот мальчик, который так самоотверженно сейчас пытается ее защитить?
— Где королева? — гремел голос генерала, а стоящий перед ним капитан лишь качал головой, рассказывая, что королева села в повозку Мадам Мерсил и уехала в неизвестном направлении. — И что отправить за королевой стражу ума не хватило?
Хенол и Киих переглянулись, ведь неизвестно куда они направились. А Дешерот уже отдавал распоряжения: искать и найти, иначе смерть будет для всех желаннее жизни.
— Можно я скажу, — послышался тихий голос молодого слуги, который под гневным взглядом генерала сжался весь.
— Говори! — рявкнул генерал, окидывая молодого слугу таким взглядом от которого должно было пробрать до самых костей.
— Мадам Мерсил предложила королеве отправиться на бои, там кажется спор между фрейлинами возник, — дрожащим голосом сказал Бром и попятился.
— Арена? — выдохнул Хенол, сразу вспомнив, что совсем недавно нашел Мэлисенту в кузнечном квартале, и в каком она была тогда виде.
— Поспешим, — Дешерот встал. Впереди было спасение женщины, ведь зная ее характер, она опять влезла в неприятности, а арена не самое лучшее место, где ей сейчас нужно находиться.
А Хенол уже бежал впереди всех к воротам, по дороге пытаясь рассказать Кииху и Дешероту, где совсем недавно была королева и как он выносил ее без сознания, из маленького дома у кузнечной мастерской.
Мэл вышла из еще одного узкого коридора, больше похожего на камеру лифта и забыв как дышать, двинулась вперед. Небольшой зал, в котором тоже были клетки, но здесь никто не пытался встать ей навстречу, мужчины лежали на матах, на земле, зарывшись в солому и даже не открывали глаз: — Они мертвы?
— Они смертники моя королева, им осталось жить от силы пару дней, — сказал распорядитель и скривился.
— Значит, вы хотели их заморить голодом? А сами знаете какая это страшная смерть? Пробовали, не есть и не пить парочку дней? — она задохнулась от злости. Распорядитель отшатнулся от нее, когда от королевы повеяло смертью, а ведь он и забыл, что магия королевы была именно смертельно опасна для всех живущих на этой земле. А Мэл ничего не видела, лишь его перекошенное от страха лицо. — Раб, который возомнил себя господином, интересно, а раньше кем вы были? Таким же рабом или смертником? Откуда такая власть взялась у простого раба, который даже не знает, каково это быть голодным? — она обернулась к светловолосому рабу, которого сделала своим стражем и приказала. — В камеру его, на голодный паек, думаю, пара дней его научит относиться к своим товарищам с добротой и пониманием.
Бывший раб в одно мгновение оказался позади распорядителя и скрутив ему руки, и откуда только силы взялись, повалил его на пол, придавливая коленом к грязному полу: — Госпожа, мне бы открыть камеру, а то он сильный, боюсь у меня, сил не хватит удержать его.
Мэл осмотрелась. Стража арены осталась в другом зале, так что они здесь были одни, но может это и к лучшему, одна она бы не справилась с десятком вооруженных воинов. Открыть камеру и заткнуть ему рот было бы неплохим решением, а то ведь вскоре поймет, что с ним делать собираются и орать будет. Позади нее раздался шепот: — Госпожа, у него есть ключи от камер, на поясе висят.