Но Хеления появилась там. И его сердце улетело в желудок.
У нее было лучшее платье — лорд и леди Сильвери не скупились для этого дня. Рукава ниспадали от плеч, бриллианты блестели на краю низкого выреза корсета, на грани хорошего вкуса, но не пересекающего черту. Это идеально привлекало внимание к ожерелью из золота и жемчуга, Соран тут же узнал подвенечное ожерелье матери. Но жемчуг не выглядел так красиво на бледной коже его матери, как было со смуглой кожей Хелении. Ее черные волосы были уложены кудрями, ниспадающими по ее спине и правому плечу. Красные розы венчали ее голову, украшали белую вуаль.
Она была зрелищем. Она знала это. Когда все охнули, она опустила подбородок, словно смутилась, но Соран видел улыбку в уголке ее рта. Она поймала их всех в свою ладонь и радовалась своей власти.
Но никто из них не знал правду. Никто не знал, что эта красота на виду не могла сравниться с девушкой, которую Соран знал чуть меньше года, обнаженной в кровати рядом с ним. И ее робкая улыбка была тенью тайных улыбок, которые она давала ему в ту ночь, когда они целовались, обнимались в Дорнрайсе, под той же крышей, где спал Итан, ничего не зная. Дурак.
Но Хеления сделала дураками их обоих.
Она любила его. Соран стиснул зубы, снова сжимал скрытую бумагу с заклинанием. Его горло сжалось, он едва мог вдохнуть. Она любила его. Он знал это.
Вторая песнь знакомо переливалась, Хеления стала спускаться, ладонь легонько лежала на перилах. Другая ее ладонь сжимала букет красных роз, который выделялся на белом шелке ее платья. Она подняла милое лицо и посмотрела на собравшихся, едва заметила своего жениха, который голодно смотрел на нее. Он не имел для нее значения. Он никогда не был важен и не станет.
Вдруг, словно услышав его мысли, она подвинула взгляд. Сначала она посмотрела на мэра Квиндова и его жену с пером, которые суетились в толпе. А потом за высокими перьями увидела Сорана. Она впилась в его глаза взглядом так, что даже сила богов вряд ли отвлекла бы ее.
Хеления замерла. Песня играла, нежный голос сладко переливался, но мир будто застыл в тот миг. Соран не мог вдохнуть, не чувствовал, как билось сердце, ощущал только ее темный взгляд, полный эмоций, которые он не осмеливался назвать.
— Приди ко мне, Хеления, — прошептал он, слова перекрыло пение. — Не нужно этого безумия. Иди ко мне. Пройди сквозь толпу дураков и возьми меня за руку.
Он стал вытаскивать страницу с заклинанием из камзола с предвкушением в душе. Он не мог использовать его, пока она не будет в его руках. Иначе заклинание заденет ее, как и собравшихся, и она застынет. Ему нужно было, чтобы она пошла к нему, попала в круг его рук. Тогда он сможет применить заклинание, чтобы дать им время уйти, сбежать к гавани к ждущей лодке, чтобы начать новые жизни.
Она видела планы на его лице? Могла понять, о чем он просил ее? Конечно, могла. Она всегда знала его лучше, чем он себя знал. И она придет к нему. Должна.
— Хеления! — прошептал он.
Она слабо тряхнула головой, и лепесток розы упал с ее венка на ее грудь, прямо над сердцем. Она продолжила спускаться, теперь чуть быстрее, но не бежала так, как хотел Соран. Вторая песнь закончилась слишком быстро, и она сделала последние несколько шагов в тишине. Но она все еще смотрела на лицо Сорана.
Но, когда она спустилась, Итан шагнул вперед. Он что-то сказал, и чары разбились. Хеления повернулась к Итану, моргнула три раза. А потом широко улыбнулась, ее белые зубы сверкнули под снежной вуалью. Итан протянул ей локоть.
И началась третья свадебная песнь.
Соран смотрел с ужасом, как его брат и его возлюбленная повернулись и спокойно пошли сквозь толпу к двери и через порог. Лорд Сильвери и его жена шли за ними, а потом двигались музыканты, священники и гости. Соран несколько раз начинал двигаться, мышцы сжимались от желания побежать сквозь толпу, схватить ее и повернуть к себе, потребовать признаться ему в любви тут и сейчас. Но он не мог пошевелиться.
Холл опустел. Звуки флейт и скрипок доносились в открытую дверь и щекотали его ухо. И он услышал, как кончилась третья свадебная песнь. Началась четвертая.
Ужасный холод упал на душу Сорана. Он двигался так, словно тело было изо льда, чеканил шаги, пока не оказался на пороге, откуда было видно сад. Он видел с высоты головы гостей. Традиционно свадьбы проводили в старой каменной часовне в западном крыле, но сегодня временный алтарь установили на поляне, окруженной розами его матери. Итан и Хеления стояли перед алтарем лицом друг к другу, пока пели песнь клятвы.