— С каких это пор ты пьешь текилу? — устало улыбнулся Рикардо. — Я думал, такие красавицы, как ты, пьют напитки поблагороднее.
— С тобой я забываю все на свете, — проворковала Милашка и позвала официанта.
Что было дальше, Рикардо помнил смутно. Из бара они отправились к ней: она снимала небольшую квартиру, обставленную с дешевой претензией. Когда он уже глубокой ночью встал и оделся, она не хотела его отпускать:
— Куда же ты, любимый, оставайся до утра! Ты же говорил, что у тебя нет жены. Тебя некому ждать!
— Да, но у меня есть сестра и дочь, — ответил Рикардо, надевая пиджак.
— Но они же не могут запретить тебе бывать там, где ты хочешь, ты же свободный человек!
Милашка поднялась с постели и обвила его шею руками. На ней была только легкая ночная рубашка. Он взял ее за плечи, чтобы освободиться от ее объятий, но не смог. Они слились в долгом поцелуе. Было что-то хищное в том, как она впивалась в его губы своими.
— Теперь ты мой… — прошептала она.
Так Рикардо в первый раз за все эти годы не пришел домой, не предупредив об этом сестру. Обычно он звонил Дульсе или, если девочка уже спала, разговаривал с Кандидой, ссылался на срочные дела или придумывал что-то еще. Он всегда помнил о семье. Сегодня с Милашкой он впервые забыл о своих близких.
Дверь его кабинета открылась, и вошел Леандро Морено, давнишний помощник и сослуживец Рикардо.
— Что с тобой? — спросил он, увидев приятеля. — Ты сегодня как-то странно выглядишь. Ты не заболел?
— Не знаю, — уклончиво ответил Рикардо. — Может быть. У меня к тебе просьба, Леандро. Ты не мог бы просмотреть эти бумаги, принять решение и поставить резолюции. А я вернусь через полчаса, максимум через час, и все подпишу так, как ты решишь.
— Хорошо, — в недоумении ответил Леандро. Прежде не случалось, чтобы Рикардо перекладывал работу на других, более того, был готов подписать, не читая, служебные документы. Леандро решил, что шеф переутомился на работе. — Хорошо, я во всем разберусь, иди. Ты что-то сегодня очень неважно выглядишь. Наверно, слишком много работаешь ввиду грядущих перемещений…
— Нет… не знаю, — неопределенно ответил Рикардо и вышел на улицу.
Телефонная трубка дрогнула в руках Эрлинды. Неужели новости о брате? Как странно, она с мужем только что говорила о нем.
— Я вас слушаю, — срывающимся голосом сказала она.
— Это не телефонный разговор, — ответил мужчина на другом конце провода. — Давайте встретимся в кафе.
— Хорошо, — вконец растерялась Эрлинда. — Но скажите мне, с ним что-то случилось? Он жив?
— Да, жив и здоров, — ответил голос, — но это все, что я могу вам сейчас сказать. Жду вас в кафе «Палома» в пять вечера. Крайний столик справа. Но вы должны быть одна. Иначе я к вам не подойду.
— Одна? — удивленно переспросила Эрлинда, но в трубке уже раздавались короткие гудки. — В пять часов, кафе «Палома», — шепотом повторила она. — Боже мой, неужели я что-то узнаю о Густаво?
Она прислушалась. Из комнаты Тино доносился веселый смех. Эрлинда колебалась. Может быть, стоит все рассказать Рохелио? Но он ни за что не отпустит ее одну на встречу с этим подозрительным человеком. Скорее всего, это преступник, вышедший из тюрьмы. Но вдруг он принес ей весточку от брата? Если она придет с Рохелио, она ничего не узнает, так сказал этот человек. И Эрлинда решила пока ничего не говорить мужу.
Дульсе была очень невнимательна на уроке. Она и в остальные дни не отличалась особым прилежанием, но сегодня и вовсе не слушала, что говорит учитель. Она могла думать только об одном — отец не ночевал дома. Где же он был? Куда-нибудь уехал по делам? Раньше никогда не случалось, чтобы он уезжал и не предупредил сестру и дочь. «А вдруг, — мелькнула ужасная мысль, — вдруг он собрался снова жениться? Вдруг он познакомился с какой-нибудь женщиной?» Дульсе была современной девочкой, она читала книги, смотрела длинные телесериалы и прекрасно знала, где мужчина, у которого тем более нет жены, может проводить ночь. Неужели он приведет домой новую жену? Эта мысль была Дульсе непереносима. Нужно обязательно посоветоваться с Лолой. Дульсе вырвала из тетради лист бумаги и написала:
«Лолита!
Что может делать мужчина, когда не приходит ночевать домой? Скорее всего, он проводит ночь у любовницы. Как ты думаешь? Дульсе.»
Она сложила листок в четыре раза и бросила на парту Лоле Алонсо, своей лучшей подруге.
К сожалению, занятая своими мыслями Дульсе не заметила, что учитель дон Баудилио прервал свои объяснения и внимательно смотрит на нее. Лолита не успела и развернуть записку, как та оказалась в руках учителя.
— Вот, оказывается, что тебя интересует, Дульсе, — качая головой, сказал дон Баудилио. — Лучше бы ты больше думала о своих уроках. Что ж, я вижу, придется мне поговорить с твоим отцом и тетей.
— А разве вы не знаете, дон Баудилио, что читать чужие письма нельзя? — во всеуслышание заявила Дульсе, вышла из-за парты и, хлопнув дверью, покинула класс.
Рикардо сидел в кафе. Перед ним стояло несколько пустых банок из-под пива. Какая-то девица, сидевшая за соседним столиком, вовсю строила ему глазки. Рикардо вздохнул — в контору возвращаться не хотелось. Девица подсела к нему:
— Что такой грустный, красавчик?
Она ему явно льстила. Трудно было назвать красавчиком этого усталого мужчину за тридцать с темными кругами под глазами, в помятом костюме.
— Оставь меня, — только и ответил Рикардо, и девица, надув губы, удалилась со словами:
— Подумаешь, нашелся гусь.
Из дверей агентства вышел Леандро. Он увидел, что Рикардо сидит в кафе, и поспешил прямо к нему.
— Я все просмотрел, Рикардо. Теперь тебе осталось только подписать бумаги. Что с тобой стряслось?
— До чего все надоело, — ответил Рикардо.
— Что с тобой? — снова спросил Леандро. — Что-нибудь случилось дома? Зря ты сидишь здесь под самыми окнами, ведь тебя могут увидеть служащие агентства. Ты же знаешь, что сейчас решается вопрос о том, кто займет место заместителя генерального директора. И я знаю, что сам дон Педро хотел бы видеть на этом месте тебя, а вовсе не Саморру. Поэтому тебе надо быть сейчас особенно осмотрительным. Вот закончится рабочий день, тогда сиди в кафе сколько тебе угодно. Не надо давать Саморре повода прицепиться к тебе. Ты же знаешь, он на все пойдет, лишь бы очернить тебя.
— Мне все равно, — ответил Рикардо, — пусть эту должность получает Саморра. Зачем мне все это надо? Ради кого стараться?
— У тебя же есть дочь, подумай о ней.
— Если бы о ней не думал, я, может быть, давно бы бросил это агентство и неизвестно где бы был, — ответил Рикардо.
Он вздохнул и постарался взять себя в руки:
— Да, Леандро, ты, конечно, прав. Надо работать. Хотя бы ради Дульсе.
Уйдя с урока, Дульсе бродила вокруг школы, думая, как теперь поступить. Тетя Кандида, конечно, пришлет за ней Селию, но Дульсе теперь твердо решила, что будет обходиться без провожатых. Какой стыд — в тринадцать лет тебя провожают в школу и из школы. Наконец раздался звонок с урока, и тут же у ворот школы появилась тетя Кандида собственной персоной. Дульсе спряталась за углом и стала дожидаться, когда же выйдет Лола Алонсо. Вот и она. Дульсе догнала подругу:
— Ну что там дон Баудилио?
— По-моему, он разозлился. Жди, теперь нагрянет к тебе домой.
— Сколько раз грозился, но не приходил же.
— А теперь может прийти.
— Знаешь, Лолита, — грустно сказала Дульсе, — мне уже все равно. У нас папа не пришел сегодня домой. Где он был? Он ничего нам с тетей не сказал.
— Может быть, у него появилась невеста? — предположила Лола. — Ведь он еще не очень старый. Он может жениться.
— Никогда! — закричала Дульсе. — Чтобы у нас дома жила мачеха? Тогда я сама уйду!
— А может быть, она будет добрая? — сказала Лола. — Будет любить твоего отца и тебя?
— Не будет никакой — ни доброй и ни злой! — крикнула Дульсе и кинулась домой.
Без пяти минут пять Эрлинда уже сидела за крайним правым столиком в кафе «Палома», которое находилось прямо у входа в страховое агентство, где работал Рикардо, брат ее мужа.