— Еще бы они считали по-другому! — Губы Янга искривились в мрачной усмешке. — Когда их главари Далтон и Вэй уже полвека уверяют Солсистему, что пришельцев больше нет, что бояться нечего! Что главная угроза — реваншисты Венеры!.. Благодарю за работу, док Грин. Составьте доклад с обоснованием вашей гипотезы. Я созову межправительственную конференцию. Имейте в виду, что реакция будет крайне скептической.
— Понимаю, овер-коммандер.
— Вы готовы ответить на главный вопрос: как они выжили в Койперовской битве?
— Очевидно, перед самым столкновением они отбросили главные двигатели. Наши снаряды были нацелены на двигатели и уничтожили только их.
— А как корабли потом затормозились без двигателей?
Грин беспомощно развел руками.
— Тут можно только гадать. Скорее всего, магнитными парашютами в облаке плазмы, которое образовалось при взрыве. Окончательно — гравитационным или атмосферным маневром у Юпитера. Но это все…
— Это все только догадки. Ясно. Постарайтесь обосновать их как можно лучше. Напишите самый убедительный доклад в вашей жизни, док Грин. Задача ясна? Можете идти.
— Да, овер-коммандер. — Грин повернулся к двери, но замер в полуобороте. — Прошу прощения, но…
— Да?
— Овер-коммандер, вы действительно верите, что какой-то доклад сможет переубедить вождей Марса и Луны? Что они поверят в угрозу и согласятся… опять подчиниться?
— Да, это наивно — надеяться, что они так просто отдадут свою… независимость. — Янг будто выплюнул последнее слово. — Но когда-то же, на Старой Земле, это получилось? Индокеания, Амеропа и Пацифика объединились, чтобы создать Космофлот? Ну а если нет… — Лицо овер-коммандера напряглось. — Я готов и на силовые действия. Мы объединим колонии, хотят они этого или нет — ради их же спасения. Когда чужие вернутся — они встретят единое человечество. И возрожденный Космофлот. Идите, док Грин.
И Максвелл Янг отвернулся к пылающему небу Венеры.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ДЕБЮТ
ЭПИЗОД МУХИ
Это был третий зарегистрированный объект за апрель — совершенно заурядная десятиметровая глыба силикатов. Спутниковый телескоп Службы антикинетической обороны заметил его уже внутри лунной орбиты, за несколько часов до столкновения с Землей. Вычислительная сеть САО немедленно рассчитала параметры движения и орбиту, сделала вывод, что никакой угрозы метеороид не представляет, занесла его в каталог под обозначением 2481 HN1 и благополучно удалила из стека заданий.
Если бы данные попали к специалисту, он наверняка заметил бы, что афелий орбиты метеороида находится в зоне астероидов-кентавров, и что он прошел афелий десять лет назад — как раз тогда, когда у кентавров наблюдалась аномальная кометная активность. В те годы даже серьезные астрономы поговаривали о возвращении аквилиан… Но компьютеры САО не были запрограммированы проводить такие сопоставления, а специалистам было не до того, чтобы отслеживать каждый падающий на Землю камень. И HN1 остался незамеченным.
Под низким углом он вошел в атмосферу над ночной Атлантикой, окутался факелом раскаленного воздуха, вытянул за собой шлейф горящих обломков. В 70 километрах над мелководьем бывших Нидерландов последние клочья абляционной оболочки догорели и обнажили обтекаемый, докрасна разогретый корпус планера.
В его форме, подчиненной универсальным законам аэродинамики, не было ничего «инопланетного»: тупоносый конус фюзеляжа, стабилизаторы, дельтовидные крылья. Когда планер сбросил скорость до субзвуковой, он раскрыл створки днища и выронил на землю Европы первый зонд, похожий на яйцо с кинжалообразным выростом.
Выбросив десяток зондов, планер вошел в пике и самоуничтожился ударом о землю к северу от руин Казани. Короткий взрыв озарил ночную полупустыню, не замеченный никем кроме мышей и сольпуг.
Так окончил жизнь первый инопланетный аппарат на Земле. Но основная часть миссии только начиналась.
Выброшенный планером зонд вонзился в грунт утяжеленным лезвием кинжала. Как только вибрация утихла, защитная скорлупа яйца начала раскрываться и разваливаться. Медленно, словно распускающийся бутон, разворачивались нежные лепестки солнечных панелей, волосатые усики сенсоров. Когда над полупустыней занялся рассвет, разведывательный зонд был готов к работе.
Первая муха, привлеченная необычным резким запахом, села на черный пушистый ус. Приклеилась. Слишком поздно рванулась взлететь, впустую затрепыхалась. Ус неторопливо обвил ее, микроскопические пасти на концах пушинок впились в эпителий. Кусочки мушиного тела по капиллярам побежали в глубину зонда — в автоматическую лабораторию. Через несколько часов муха перестала существовать, а в память аппарата легли первые мегабайты данных. Миссия началась.