«Видно, не все сыновья Адама такие уж заблудшие, — подумал священник, — не все беснуются сейчас перед экранами телевизоров, кто-то предпочел поклониться Господу!»
Мужчиной, случайно забредшим в церковь, был Пабло. Ему не сиделось дома, а что предпринять — он не знал.
Внезапно его озарило:
«Надо вознести молитву Господу, и, быть может, я получу какую-то подсказку. Тем более что я сегодня именинник, ведь Пабло и Павел — это одно имя».
И он отправился в ту базилику, которую, как он знал, часто посещала Лус.
Жан-Пьер тоже был нынче именинником: Пьер — французский вариант имени Петр.
Когда он был маленьким, мама всегда пекла ему в этот день именинный пирог со сливками. В их семье день Петра и Павла считался особенным, праздничным.
Сегодня пирога, конечно, не было, зато можно было зайти в церковь. Как хорошо, что Мексика такая же католическая страна, как и Франция! Несмотря на свою журналистскую беготню и вечную нехватку времени, Жан-Пьер никогда не пропускал главных религиозных праздников, выкраивая хоть часик, хоть полчасика для посещения мессы.
Быть может, его вела безошибочная интуиция профессионального журналиста, а возможно, и сами святые Петр и Павел незримо протянули свои указующие персты, но факт остается фактом. Жан-Пьер брел по незнакомым ему улицам Мехико до тех пор, пока ноги сами собой не занесли его в район Густаво-Мадеро, прямо к воротам базилики Нуэстра-Сеньора-де-Гуадалупе.
Перекрестившись, он вошел в храм.
«Какой старенький и симпатичный кюре» - вот что било первым впечатлением Жан-Пьера от мексиканского богослужения.
А падре Игнасио бросил взгляд на вновь вошедшего и едва заметно улыбнулся:
«Вот и еще один, хвала Господу!»
Жан-Пьер, несмотря на свою религиозность, все-таки был истинным парижанином. Ему сразу бросилось в глаза, что на скамьях сидят сплошь женщины.
«Мексиканки очаровательны, — подумал он. — Но как им всем далеко до моей Дульсе!»
Он огляделся в поисках хоть одного мужчины. И он его увидел. Но что это? Лицо показалось ему знакомым. Где он мог его встречать?
Цепкая профессиональная память на лица подсказывала ему: «Да нет же, ты не встречался с ним». И все же…
И вдруг перед глазами всплыло: парижские улицы, асфальт, художники, сидящие на корточках и рисующие цветными мелками... Дульсе, набросавшая на мостовой портрет незнакомого красавца. В глубине души он надеялся, что она просто хотела его позлить, вызвать его ревность.
Выходит, он ошибался. Это тот самый парень. Точь-в-точь. Дульсе — умелая портретистка.
Пабло почувствовал на себе чей-то взгляд. Он поднял глаза от молитвенника.
Какой-то щеголь — судя по всему, иностранец — уставился на него в упор. Это было не слишком приятно.
«Какого черта ему от меня надо? — раздраженно подумал Пабло и тут же перекрестился. — Ну вот, чертыхнулся в церкви. Господи, прости и помилуй!»
Пабло старался отвлечься и молиться, но назойливый изучающий взгляд иностранца мешал ему. Почувствовав себя не в своей тарелке, парень пошел к выходу. Иностранец последовал за ним.
Отойдя на некоторое расстояние от базилики, Пабло вдруг резко развернулся. Иностранец, не успев затормозить, едва не налетел на него.
Пабло сжал кулаки и приготовился к драке.
Жан-Пьер моментально это понял. Он не знал испанского языка, зато за время работы в газете в совершенстве изучил язык мимики и жестов.
Он протянул парню открытую ладонь для рукопожатия, демонстрируя свое дружелюбие.
Это не помогло. Пабло не разжал кулаков и глядел на него враждебно, исподлобья.
Но Жан-Пьера не так просто было напугать. Ему нужно было наладить контакт с этим человеком, который мог дать необходимую информацию. И уж что-что, а вытягивать из людей информацию журналист парижской вечерней газеты был мастер!
Он решился на удар ниже пояса: в качестве пароля использовать имя любимой девушки. Они были, как ему казалось, соперниками — ну и что же! Посмотрим еще, чья возьмет!
Жан-Пьер постучал себя пальцем по сердцу, пылко вздохнул, показывая, как страстно он влюблен, и произнес:
— Дульсе!
От изумления с Пабло мигом слетела вся его враждебность.
— Дульсе? — переспросил он.
— Дульсе, Дульсе! Любовь!
Пабло отрицательно покачал головой:
— Не Дульсе. Лус — любовь! Лус!
Жан-Пьер просиял. Лус - это же имя сестры его возлюбленной! Значит, это парень сестры, а не самой Дульсе!
Но тут же он вновь нахмурился:
— Дульсе — опасность!