— Конечно, напишу, Дульсе, дорогая. — Жан-Пьер говорил по-испански, и, хотя иностранный акцент был еще очень заметным, в услугах переводчицы он больше не нуждался. — Мне хочется написать не просто серию статей, а целую книгу о вашем удивительном народе.
— И обо мне не забудь! — засмеялась третья из подруг, в которой было легко узнать никогда не унывающую Чату.
— Чата, ну конечно, Жан-Пьер самым подробным образом опишет вашу свадьбу. Ведь он еще не был на настоящей мексиканской свадьбе. Где вы решили ее отпраздновать?
— Сначала у меня дома, а потом в Куэрнаваке у родителей Тересы, — ответил Антонио Суарес. — Там будет как раз самое интересное — традиционные танцы, песни.
— А угощение! Моя мама так готовит, что пальчики оближешь, даже простые маисовые лепешки с таким соусом подаст, что целое блюдо съешь!
— А нас с Луситой вы пригласите? — смеясь, спросил Пабло. — Если, конечно, она будет хорошо себя чувствовать.
— Ты еще спрашиваешь! — воскликнула Чата. — Ведь она-то нас и познакомила, как же мы можем о ней забыть.
Уходя, они еще раз оглянулись на гордое индейское лицо Куаутемока.
— Одни умирают, другие рождаются, — грустно заметила Дульсе. — Но лучше бы он остался жив.
— А как вы решили назвать ребенка, или еще не думали об этом? — спросила у Лус Чата.
— Я была на ультразвуковой диагностике, — ответила Лус, — и мне сказали, что у меня будет девочка. Я хочу назвать ее Розой.
— Еще одна Дикая Роза? — улыбнулся Жан-Пьер.
— Конечно! — ответила Лус. — Это ведь душа Мексики.